– Разве монашки так смотрят на мужчин? – спросил дракон насмешливо, и я поспешно отвернулась, вспомнив о его приказе.

Пока я рылась среди чистого белья, переложенного мешочками с душистыми травами, дракон подошел совсем близко и остановился за моей спиной. Я ощущала его присутствие всей кожей и заранее трепетала, понимая, что рано или поздно должна буду повернуться к нему лицом. Рубашка была найдена, и я закрыла крышку сундука, долго провозившись с замком.

– Простите, если обидела вас, – сказала я, с поклоном протягивая дракону рубашку и избегая встречаться взглядом, – но я видела мало мужчин в своей жизни, а последние три года не видела вообще. Поэтому не знаю, как вести себя наедине с вами.

– Какое похвальное смирение, – дракон взял рубашку и просунул руки в рукава. – И как ты меня находишь?

– Вы хотите знать, считаю ли я ваш переплет красивым?

Он засмеялся, а потом жестом приказал мне завязать тесемки на рукавах.

Пальцы не слушались, и я никак не могла затянуть узелок.

– Ну и что, Виенн, как тебе мой переплет? – спросил маркграф, наблюдая за моими жалкими попытками.

– Я уже говорила, что не оцениваю книги по переплету, – ответила я, справившись с одним рукавом и берясь за другой, – меня больше интересует содержание. А ваше не кажется мне особенно занимательным или поучительным.

– Говоря прямо – считаешь меня чудовищем.

– Вот этого я не говорила, милорд.

– Но дала понять.

– К сожалению, вы не предоставили мне доказательств обратного.

– Я тебя пальцем не тронул, лгунишка Виенн.

Прежде, чем ответить, я аккуратно расправила вязку на его рукаве, а потом тихо сказала:

– Вы купили меня. Привезли к себе домой против моей воли. Вы ничего не сказали о том, что меня ожидает. Вы меня пугаете. Унизили при благородных гостях, сказав, что ведете в спальню. Волокли, как мешок с мукой, да еще… еще… – я покраснела от стыда, вспоминая, как он шлепал меня пониже спины.

– Еще и оскорбил твое монашеское целомудрие, раздевшись перед тобой, – подсказал дракон. – И кто знает, что еще устрою.

– Именно так, – подтвердила я. – Вы сами все прекрасно понимаете, но предпочитаете лишний раз поиздеваться.

– Что поделать? – ответил он со вздохом притворного сожаления. – Такова твоя судьба, маленькая монашка, и таков мой нрав, – а потом добавил совсем другим тоном – хозяйским, деловитым: – Я возвращаюсь к гостям, а ты перестели мне постель и жди здесь моего возвращения. Вернусь с братом, и нам нужны будут развлечения.

– Развлечения?! С братом?.. – прошептала я, чувствуя, как капельки пота поползли по вискам.

– И еще. Переоденься, – приказал он. – В этом платье и платке ты и правда похожа на нищенку. Я не желаю видеть нищенок у себя в спальне. Спроси у кого-нибудь из слуг, они помогут.

Он направился к двери, а я провожала его взглядом, умирая от страха и бессилия.

– Да, еще кое-что, – он остановился на пороге, – ты можешь попробовать еще раз убежать. Это забавно. Преследовать дичь – перепуганную, дрожащую… Мне нравятся такие развлечения. Но не уверен, что смогу сдержаться, когда догоню тебя в этот раз.

Он медленно оглянулся – черные глаза горели сумасшедшим, диким огнем. Я смотрела в них, застыв от ужаса, и снова испытала желание упасть на колени и закрыть голову руками.

Дракон вдруг громко клацнул зубами, и я так и подпрыгнула, слабо вскрикнув. Но он лишь пугал меня, и презрительно засмеялся над моим страхом. Эта глупая шутка разозлила, и злость прогнала страх.

– За что вы так со мной? – спросила я гневно. – Вы же сами говорили, что внешне я вам не нравлюсь?

Он окинул меня взглядом, как прежде – снизу вверх, оценивающе, насмешливо.