– Этот подарок от того, кто влюблён в вас на протяжении тридцати лет, – на раскрытой ладони Игоря лежало обручальное кольцо.

Женщина влажными глазами взглянула на Платона Платоновича.

– Я ждала, Платоша, неужели ты решился?

Платон Платонович опустил седую голову на её плечо.

– Как глупа молодость, и не только молодость. Тридцать долгих лет, любя женщину, я мучился дурью. Самое ужасное – сомнения. Отрицание того, что дарит судьба. Поиск, бесконечный поиск, отбирающий силы, веру, годы. А счастье было рядом. Все годы рядом. Чтобы прозреть, понять, надо было прожить долгую жизнь. Почему мы не слушаем своё сердце? Живём вопреки собственным желаниям. Ищем виновных в своих неудачах, ошибках. Потому, что человек слаб? Несовершенен? Не знаю, – Платон Платонович, прослезился. – Леночка, выходи за меня замуж. За меня, старого идиота, другого определения для себя не нахожу.

«Оригинальное предложение руки и сердца, – подумала Ева. – Быть может, старик прав – мы сами себе мешаем. Господи, кто даст ответ?»

Игорь пел о любви. Его пальцы нежно перебирали струны, а глаза смотрели в другие женские глаза, и было ясно, что встретившимся взглядам тепло.

Ночь таяла, уступая место, первому в новом году рассвету.

– Я проведу вас домой, а потом поеду спать, – сказал Игорь Петрович.

Они вышли из дома с высокими потолками, художественными картинами на стенах, огромным роялем в гостиной. Из дома, где остались двое немолодых людей, влюблённых друг в друга.

– Игорь Петрович, достанется вам от жены на орехи. Она не простит вас за "прогулянную" Новогоднюю ночь.

Ей хотелось увидеть его глаза, но товарищ "Сюрприз" вновь был одет в маскарадный костюм.

Он глубоко вдохнул в себя холодный зимний воздух.

– Я буду называть тебя Иви, можно? А ты меня Игорь или Гошка, можешь придумать что-то своё – я готов к переменам.

Она с интересом взглянула на него.

– Мне нравится твоё предложение, хотя и неожиданное. Я буду называть тебя Игрек.

– Забавное имя. Иви, с днём рождения.

– Поехали с нами к Соне на дачу, отмечать мой день рождения и праздновать Новый год, – неожиданно для себя самой предложила Ева. – Соня замечательная женщина и моя самая близкая подруга.

– К Соне так Соне. С тобой, хоть на край света, если он так близок.

"Он должен прийти, он обещал!"

Она подбегала к окну, вглядываясь в освещённый фонарями двор, в надежде увидеть в снежной пурге знакомую фигуру.

– Мам, мы едем к Соне или нет? Сколько можно возиться? – возмущалась Алина, – Гриша ждёт у метро.

«Зачем? Почему? На кой чёрт мне всё это надо? Не хочу! Не хочу! Наваждение, просто наваждения. Ничего не было. Ничего! И его не было. Я всё придумала, придумала».

– Наконец! Я уже хотела звонить! Что так долго?

Ева вымучено улыбнулась, протягивая Соне, купленный в кондитерской торт.

– А где гости? – спросила Алина, заглядывая в тёплую гостиную, где в камине весело потрескивали дрова.

– Разъехались по домам. Отсыпаются. Тебе меня недостаточно? – Соня подмигнула девушке.

– А где наш Терентий?

– Твой любимый дядя Терентий дрыхнет без задних ног, – ответила Соня.

Долговязый Гриша смущённо топтался на месте, переминаясь с ноги на ногу.

– Тётя Соня, знакомься, это мой Гриша, – Алина зарделась.

– Гриша, да ты вылитый гардемарин! Ева, правда он похож на Жигунова? Хорош!

Гриша покраснел, опуская взгляд.

– Ребята, проходите, устраивайтесь, чувствуйте себя, как дома. Алина, покажи Грише дачу, зимний сад, – командовала Соня. – В лес не ходите, снегу намело, ещё заблудитесь…

Ева, уткнувшись носом в окно, смотрела на лес величавый в своём спокойствии и красоте.

– Хочу дачу. Жить подальше от суеты и города, гулять в лесу, выращивать цветы. Сонь, какая невозмутимая прелесть. Словно всё ясно и понятно – миром правит любовь и красота. Всего лишь несколько часов назад я была уверенна, что встретила Его.