– Это ты, Лимас? – услышав шаги за спиной, устало отозвался он. – Принеси побольше дров, холод в замке нестерпимый.

– Да, мастер. Но вначале позвольте… – начал, заикаясь, Лимас.

– Разве я неясно выразился, а? Мне нужно больше тепла! – рявкнул на него господин и резко обернулся.

От неожиданности его глаза на мгновение расфокусировались. Он обвел комнату каким-то потерянным взглядом, словно видел ее впервые. Торлейв собирался выйти вперед и начать разговор, но миссис Вильсон почувствовала его порыв и аккуратно придержала рукой – в этой ситуации не стоило торопиться.

Мужчина тяжело поднялся на ноги. Исхудавший и сумрачный, он плотно кутался в свой плащ из черного тяжелого бархата. Трясущейся рукой он откинул с лица длинные склеенные волосы, безуспешно стараясь заправить их за ухо и, наконец, посмотрел на стоящих перед ним волшебников. Отблески света и теней заиграли на его выточенном лице, острых скулам, длинном и тонком носе, ровной смуглой коже.

Мира Вильсон почувствовала, что ей трудно дышать. Ярко-синие глаза Гюстава Литтона – нынешнего правителя Мон-Иллей – заволокло белой пеленой. Он выглядел болезненным и неопрятным, словно попрошайка, поднявшийся сейчас не с трона, а с лежанки у дороги. В нем с трудом угадывался тот импозантный молодой мужчина, который яро отплясывал на Рождественском балу в блестящих ярко-красных лаковых туфлях. Его внутреннее пламя погасло. Но что стало причиной столь резкой перемены? Ведь недавно в нем видели ту самую надежду для Мон-Иллей.

Мира Вильсон переглянулась с мистером Клейком. Он не меньше ее был озадачен странным болезненным видом главы поселения.

– Не думал, что в этот вечер меня может что-то порадовать. Господа, я удивлен вашему появлению в моем замке; гости здесь явление редкое и в большей степени нежеланное. Как видите, подготовиться к вашему появлению мы не удосужились. Хотя постойте! Разве о нем было известно? Вы присылали официальную бумагу? Получили на нее ответ и приглашение? Забавно, совсем этого не припомню… Лимас, может, это я что-то запамятовал? – с ехидной улыбкой злорадствовал Гюстав Литтон.

– Что вы, господин, вы никогда ничего не забываете. О вашем остром уме и проницательности в городе ходят легенды. Вы не виноваты в том, что столь представительная делегация нарушила все правила светского приличия. Не ошибусь, если предположу, что они здесь что-то тайно вынюхивали. Их обнаружили в момент передачи секретной информации хозяином таверны «Сломанный меч». Вероятно, он с ними в сговоре. Сейчас его допрашивают.

– Не думаю, что стоит усердствовать с допросом. Помнится мне, Гарри – верный житель Мон-Иллей. И почему я так давно не бывал в его таверне? Как странно… – Гюстав потер виски и покачнулся.

– Хозяин не пил свое лекарство? – ошарашенно посмотрел на него Лимас и бросился к небольшому столу слева от трона, заваленному пустыми кубками. – Пусто… как не вовремя… Итак, оставлю вас ненадолго. Стража, будьте внимательны.

Прислужник гневно сверкнул глазами и исчез за дверью. Еще мгновение слышались звуки удаляющихся шагов по коридору, но вот все стихло, и всем присутствующим показалось, что давящая атмосфера этого странного места словно рассеялась. Где-то в зале гулко распахнулась ставня, и дуновение холодного ночного ветра приятным свежим потоком пронеслось между гор золота. Гюстав глубоко вздохнул, и его глаза прояснились.

– Мира, вы здесь? – спросил он слабым голосом, словно видя ее впервые.

– Боже мой! – Миссис Вильсон бросилась к нему, но рыцари достаточно грубо остановили ее, схватив за плечи.

– Вы привели нас сюда как каких-то нарушителей закона! Перед вами глава столицы Великого Содружества! И я настоятельно советую отпустить стражу, – зло крикнул Дориан Клейк, и они вместе с Торлейвом двинулись к стражникам. Глава Скалистого хребта расплылся в довольной улыбке; он хотел действовать немедленно.