Такая резвость во всех делах ещё больше пробуждала во мне настороженность в своих действиях. Клевер вёл себя как раньше, но Фубар признавал, что на вылазках он стал куда более резвым, и за несколько часов они проходили куда больше, чем обычно. Прошла только неделя, они такими темпами выйдут из строя. Как они этого не понимают?!

Я хватаю в своём кабинете бутылку, достаю стакан и, наполняя его почти до краёв, устало опускаюсь в кресло. Да и чем я лучше их? Такой же, не сплю последнее время, всё больше и больше погружаюсь в дело, надо уже придумывать план нападения. Но когда нам это делать, если почти все капореджиме и солдаты заняты и почти не бывают дома? Наш советник лишь пожимает плечами, опускает свою тонкую руку мне на плечо и, обещая поговорить со всеми, хоть это не входит в её обязанности, уходит по своим делам. Мне мало что стоило рявкнуть на них, оставить в доме, но… Когда в последний раз они были так счастливы, как сейчас? Да, в последнее время мы не так часто бегаем по лесу на чужих территориях, открываем замки потайных дверей, но…

В спортзале они тоже перестали появляться. Если раньше каждый день они тренировались, то сейчас среди серых стен и матов блуждает лишь ветер. И я, когда я хочу выпустить пар на грушу.

Они точно потеряют сноровку. Не сейчас, а потом. Они стали такими беззаботными.

– Фубар!

Я стукаю кулаком по столу, откатываясь в кресле назад и подрываясь с места, когда капо входит ко мне в кабинет спустя два дня. Их не было два дня! Я зол на них, да и на себя – пора уже взять себя в руки, пригрозить им и отправить на отдых. Какой из меня босс?

– Как ты так можешь? Вы когда последний раз отдыхали?

Под счастливыми глазами мешки. Мне больно смотреть на них. Я стараюсь беречь свою семью.

– Но Одис, подожди… – Он выставил вперёд ладони, подходя к креслу и облокачиваясь на спинку. Я скрещиваю руки на груди и смотрю на него.

– Никаких «но»! Я сказал: быстро собирай свою команду, и идите отоспитесь! – Я киваю в сторону выхода, сжимая пальцы своих рук до белизны на костяшках. – Ты не можешь мне перечить! Я сказал – ты выполняешь! И передай это всем остальным: чтобы я вас не видел в коридоре до конца недели!

Зло. Жестоко. Но так надо. Ради их же блага. Я не потерплю такого.

– Одис? – Фубар видит, как я дрожащими руками достаю из стола пачку сигарет и ищу зажигалку по карманам.

– Иди уже! – рыкаю я, отворачиваясь от него, сминая зубами фильтр. – Чтобы не видел тебя с этими мешками.

Я не слышу, как он уходит, но когда оборачиваюсь, его уже нет. Дверь осталась приоткрытой, и, сломав сигарету зубами, я успокаиваю себя. Так надо, это ради их же блага. Это моя семья, я в ответе за них, я же босс. Они должны отоспаться, а то на очередной вылазке свалятся в кусты, и никакой Клевер не поможет.

Я скривил губы, чувствуя на них мятую сигарету. Достаю новую и, распахивая окно, поджигаю её нашедшейся под бумагами красной зажигалкой. Она вроде Клевера.

В последующие дни в доме было тихо, в коридоре пусто, но я точно знаю: ни одна команда не вышла за эту дверь. У всех в комнатах была экипировка и одежда, чтобы не задерживать никого в коридоре и сразу выбежать, если что случится. Я опираюсь о перила лестницы, оглядывая одновременно два этажа. Наконец-то есть спокойствие, солдатам ничего не будет, они сейчас отдохнут, а потом мы уже станем разрабатывать правильный план для осуществления задумки. Это будет сложный этап, но мы справимся. Не раз уже обвалы делали.

В последнее время я задыхался от ощущения, будто что-то должно произойти, и иногда даже не мог сосредоточиться на работе, напрягаясь и выжидая чего-то. Такое ощущение у меня который день, и, если честно, это меня пугает. Такое было раньше, но это было настолько давно, что я уже не помню последствия. Но смутные воспоминания о том, что я лишился половины семьи, до сих пор преследовали меня в редких кошмарах.