– Хлеба и зрелищ, дамы и господа? – воскликнул я, отчего две милые девушки, сидящие на скамейке, на меня покосились, оценивающе осмотрелись и как-то надменно закатили глаза. – Отличный кадр, – такими словами оценил их я и отправился в их сторону, чтобы помочиться на них.

О, это было так забавно.

– Эй, придурок, – высокомерно гавкнула одна из них, как только я приблизился и начал расстёгивать ширинку. Они решили показать, что морально сильней меня? Не тут-то было!

– Меня уже дважды так за сегодня назвали, – ответил им я и принялся за своё дело. Девчонки заверещали, подскочили, и даже одна из них попыталась меня ударить своей сумкой. Я махнул на них рукой, сказал, что они МОМ! и направился дальше. – Так, что тут у нас? – задался я вслух вопросом, показал камере свой рюкзак и принялся в нём рыться. – Перцовый баллончик. Ну-с, дамы и господа, как мы используем сиё творение человеческое?

Я посмотрел в экран смартфона.

– Ограбить магазин? Ну, не знаю. Сто тысяч и я его ограблю, ок?

Донат не заставил себя долго ждать. Я округлил глаза.

– Ну, надо же. Люди, вы это серьёзно? Вам реально некуда сливать деньги? Ну, ладно. Вы этого хотели, вы это получите.

Я зашёл в небольшой магазин, где из трёх касс работала одна, а охранник так же, как и предыдущий, засыпал в свой смартфон. Зашёл в магазин, набрал всего, что мне нужно (чипсы и яйца), и прошёл мимо кассы (указав при этом на кассира и добавив, что она МОМ!). Кассир, немолодая, уставшая на вид женщина, принялась громко возмущаться, за что и получила перцовым баллончиком в лицо. Охранник не захотел такой же участи и спрятался за свою стойку, нервно набирая номер полиции.

– Ну, что, дамы и господа? – продолжил я свой монолог. – Что будем делать с яичками? Кидать в прохожих? Ну, этого стоило ожидать.

Старушки молниеносно разбежались, а вот один из прохожих-мужчин решил меня наказать. Невзирая на летящие на него яйца, он прорвал оборону и начал бить меня по лицу. Всё, что я смог сделать – наградить перцовым спреем в озлобленное личико. Я быстро подскочил на ноги и принялся уходить, но внезапно для себя остановился (естественно, не отрываясь от смартфона).

– Не, ребят, – заговорил я со своими зрителями, – убивать я его не собираюсь, даже за двести тысяч. Но за пятьдесят могу вернуться и побить.

Бедняга ещё долго будет вспоминать этот день. За дополнительные пятьдесят тысяч я ударил его ногой в лицо. На мгновение даже показалось, что он умер, но нет – живой. Корчился от боли, а я смотрел в смартфон.

– Рад, что вам понравилось, – говорил я зрителям. – Всё для вас, родимых. Ах, да… совсем забыл!

Я повернулся к корчащемуся от боли мужчине, указал на него двумя пальцами и произнёс коронное – МОМ!

И снова мой взгляд направлен на экран смартфона. Улыбка куда-то растворилась. Один из донатеров скинул двести тысяч.

– Двести тысяч и мне вернуться в ресторан? – переспросил я. – Ну, не знаю, ребят. Хотя…

Я пожал плечами и направился обратно.

– Миллион и я, чёрт возьми, подожгу эту шарагу. – Думайте, дамы и господа, хотите ли вы этого.

Я зашёл в холл гостиничного комплекса. Перепуганная женщина на ресепшене схватила телефонную трубку и, не отрывая от меня взгляд, сказала кому-то, что я тут.

– Мальчик, я полицию вызвала, – крикнула она мне, а я в ответ кинул в неё перцовым баллончиком.

Двери лифта раскрылись, и передо мной предстал охранник. Он уже устремился всем весом на меня, но этого юнца так просто не возьмёшь – в рукаве у меня всегда припрятан козырь, а точнее – шокер. Охранник получил шокером в живот и упал на пол (МОМ!). Лифт довёз меня до ресторана. Перепуганные официантки разбежались в стороны, покалеченный мной мужчина сидел на диванчике, держась за голову, а его спутница размазывала тушь по щекам. Меня же привлекло внимание то, что происходило на улице, а точнее – то, что доносилось с улицы – полицейская сирена.