Есть только предположение. По мере жизнедеятельности мы сами выбираем, в каком звене пищевой цепи мы находимся. Сначала словно цветок мы прорастаем, крепнем, получаем всё самое необходимое, и тянемся к солнцу. К жизни. Потом мы отбрасываем корни, движемся вперед. Выбираем свои интересы, соплеменников, обрастаем клыками и шкурой. Мы становимся хищниками. Не все, но становимся. Теперь либо ты ешь, либо тебя. И вот где-то тут я и споткнулся. Пообтерся зубами не о ту добычу. Не задрал лань, споткнулся на охоте и рухнул носом в перегной. Но и тут я не первый, миллионы падают, сотни тысяч встают. Я же из хищника превратился в амёбу. В офисный планктон, которому не нужно ничего, только план. Точнее, галочка в табеле напротив графы – план. Хотя и сказать на сто процентов, был ли я хищником, нельзя. Может, родился овощем, теперь планктон. Не такой уж и сильный даунгрейд, если разобраться. А раз не всё так уж плохо, значит, жизнь продолжается. Компромисс найден.

Время десять. Час пролетел за самокопанием. Прекрасно. Сегодня иду с опережением. До совещания с генеральным осталось два часа. Надо бы набросать презентацию какую-нибудь. Хотя, кому она нужна?

Наш генеральный директор – какой-то московский хер. Лично я с ним не знаком, хотя много раз общался с ним по скайпу. Моё мнение – в нашей работе он не шарит. Иначе давно бы уже уволил нас, бездельников. Людей, замотивированных социальным пакетом, оплачиваемым больничным и окладом, который упадёт ка карту в конце месяца, даже если тебя вдруг похитили инопланетяне. Не работа, а мечта. Уверен, многие бы с радостью прыгнули на моё место. Когда-то я и сам с радостью на него прыгнул. Времена меняются. Оплата труда – нет.

Встаю, время есть. Лифт. Перекур. Лифт. Рабочее место. Ребята по-прежнему обмениваются забавными моментами, по большей части, из чужих жизней. Оно и понятно, в наших не происходит ничего. Никому не будет интересна история о том, как ты налил утром коту молока, а он случайно опрокинул блюдце, и ты, надев парадные носки и вернувшись на кухню за чем-либо, случайно наступил в лужу. Если бы так сделал Киркоров или Басков, или Медведев, да еще и в прямом эфире, тогда да. А так – нет.

Бесконечно можно смотреть на три вещи. На огонь, на воду, и на то, как работает другой человек. Мои коллеги, конечно, бездари и лодыри, но они забавные. Вот я и нашел для себя на работе занятие. Я смотрю за ними, слушаю, изредка участвую в беседе. А что? Youtube и интернет у меня и дома есть, а таких вот подопытных мышей – нет. У меня даже и любимые есть. Две. Мальчик и девочка. Имена им, конечно, не я давал, там уже другие постарались. Но люблю, как родных. А так, хоть клетку за ними чистить не нужно. Сами ходят в положенное место.

Мальчик – Максимка. Музыкант-самоучка. Ростом метр шестьдесят. Внешность, как у вампира, который вместо крови пьет воду. Уже лет двести. Тощий, бледный, вечно дергается, как на шарнирах. Утверждает, что раньше у него была своя рок-группа. Даже не раз предлагал мне посмотреть запись его выступлений и репетиций. Я уже четыре года успешно уклоняюсь от данной презентации. Вдруг мне понравится? Как мне потом наблюдать за своей любимой мышкой? Без сарказма? Ну, уж нет! Я пас. Суть в том, что с группой у Максима всё не заладилось. То ли в составе разногласия, то ли доходы не перекрывали расходы, не помню. Хотя он рассказывал. А, не важно. Теперь Макс в компании типа бумбокса. Он меломан. Слушает любую музыку. В основном, самую вирусную и популярную. Находит ее раньше всех, заучивает, а потом поет. Просто ходит и полдня мурлыкает какие-то мелодии или припевы. В итоге, у нас в кабинете то тает лёд, то имя любимое твоё, то еще какая-нибудь дичь. Кому-то нравится, кому-то нет. В итоге есть товар, которым Максимка приторговывает. Очко в копилку Максима. Мышонок – оркестр. На печеньку.