Двери открылись, можете снова дышать. Мы вышли на улицу, не все, в составе лестничного дуэта. Космонавт так и не покинул свой шаттл, остался на еще один заезд.

Я вдохнул воздуха полной грудью. Настроение улучшилось. Ударил себя по грудным карманам, достал сигарету и закурил. Не спеша и с удовольствием. Вообще, хорошего, конечно, мало и привычка вредная, но я курю с тех пор, как себя помню. Нет, это не с детства. Просто плохая память.

Докуриваю, смотрю на часы. Половина восьмого, пора бы ускориться. В офисе нужно быть к девяти, и полтора часа на дорогу хватит впритык. Я живу в провинции, в городе, название которого вам ни о чем не скажет. Мы мелькаем в новостях только в связи с событиями мирового масштаба, кои проходят тут крайне редко, либо же, когда под следствием оказывается очередной чиновник. В итоге, город небольшой, хоть и миллионник. Инфраструктура оставляет желать лучшего. Полчаса пешком до метро, там пересадка на трамвай или автобус, и вуаля, мы на месте. На том самом месте, где засовываешь свое эго в задницу и перебираешь цифры в табличке, чтобы все радовались. Все, кроме тебя. А, хотя не важно.

По дороге слушаю радио, что-то из популярного. Одни и те же треки сменяются голосами неистово жизнерадостных ведущих, которые о чем-то шутят и говорят, что всё должно быть круто. Как они умудряются быть такими? Каждый день, каждое утро. Говорить на всю страну, что сегодня самый лучший день, даже в дождь, даже в минус пятьдесят. А завтра будет день еще лучше. Эту мантру я не постиг, хотя и пытался. А может, не пытался, а мне так казалось. К слову сказать, я как-то был настолько в отчаянии, что даже написал на почту какой-то местной радиостанции, что хочу у них работать. А что? Всех же в конечном счете, учат на рабочем месте. Слесаря мастерить, водитель должен иметь права и навыки вождения транспортным средством, врачей учат лечить, а маляров красить. Логично, что ведущих на радио учат быть счастливыми. Другого предположения у меня нет, а лично проверить так и не удалось. На то письмо мне так и не ответили.

По пути до метро подмечаю всякое. Делю мир надвое. Первый тот, который слышу в голове, точнее, в ушах. Счастливый и жизнерадостный. Второй вижу глазами. Парадокс в том, что они находятся в одной стране, даже в одном городе, но кардинально отличаются. Всё, что мелькает в ежедневной суете, по привычному маршруту, кажется каким-то унылым. Безжизненным. Вон, дети на площадке лепят куличики из песка, все плюс-минус одинаковые. И куличики, и дети. Мамочки общаются друг с другом на привычные темы или заворожённо смотрят в экраны своих световых панелек. Тоже все плюс-минус. И мамочки, и панельки. Какой-то водила колдует над ласточкой, старики, преимущественно женского пола что-то жестикулируя друг другу, доказывают, хозяин с заспанным лицом стоит, дрожа на ветру, ожидая, пока его пёс сделает на приподъездный газон свои дела. ВСЕ плюс-минус.

Из бесконечных блужданий разума меня вырывает обрыв голоса ведущего, читающего очередную мантру крутости, и вибрация, отдающая в левом кармане брюк. Достаю телефон. Артур.

Артур – мой друг. Тот самый, которых к двадцати шести у меня осталось немного. Тот самый, с которым я могу не созваниваться месяцами, и потом не придётся неловко оправдываться за свое отсутствие. Настоящий, в общем. Не как по радио.

– Да, – отвечаю я.

– Игорёк, подождем твою маму? – раздаётся в трубке радостный голос Артура.

– Подождем, подождем. Рад тебя слышать. Как жизнь?

– Да как всегда, всё лучше всех. Я думал, ты сдох, – продолжает Артурчик.