В-третьих, следует принять во внимание и следующее обстоятельство: нынешние ведьмы, опираясь на власть демонов, порой оборачиваются волками и другими лютыми зверями. К тому же и канон говорит именно о действительном, а не о воображаемом превращении, что иногда имеет место быть (св. Августин в своем «О граде Божием» сообщает об известной волшебнице Цирцее, о сотоварищах Диомеда и об отце Престанция). Однако на эту тему речь будет идти в некоторых главах второй части, а также и о том, присутствуют ли или отсутствуют при этом ведьмы, принимает ли дьявол на себя их облик и является ли человек самому себе в этом новом облике.

Итак, возникает закономерный вопрос – является ли признание колдунов ересью?

Напомним, что вторая половина вопроса, стоящего в начале этой части книги, утверждает еретичность в упорном отрицании существования ведьм. Разумно спросить, возможно ли считать подобных отрицателей, открыто уличенных в еретичестве, еретиками или же только стоящими под сильным подозрением еретичества? Нам кажется, что первое утверждение будет единственно правильным – да, они еретики. В своей Glossa ordinaria (in cap. ad abolendam, praesenti u vers. deprehensi) Бернард говорит, что изобличение в ереси происходит трояко, а именно:

1) с поличным, когда обвиняемый открыто проповедует ересь,

2) через законное доказательство свидетелей.

3) при собственном признании вины и покаянии.

Так как подобные люди открыто протестуют против всего вышесказанного, или открыто проповедуют, что ведьм не существуют, что они совершенно безвредны для людей, таких проповедников можно смело причислить к еретикам. Об этом говорит Бернард в Глоссе к главе «Excommunicamus» относительно слова «deprehensi publice». Аналогично смотрит на данный вопрос и канон «Cuibusdam extra de ver. sig». Предлагаем читателю самостоятельно изучить главу и убедиться в том, что мы правы.

Наказание, диктуемое каноном «Ad adoleedam, in praesenti extra de haer.» и состоящее в лишении священнического сана для духовного лица и передаче мирянина светской власти (для смертной казни), представляется слишком суровым, если учесть, что большинство, изобличенных в лжеучении заблуждаются по незнанию. Посему представляется правильным смягчить строгость суда, следуя указанию dist 40 ut constitueretur.

Отвечая на эти слова, мы желаем скорее найти проповедникам оправдание в таком пороке и такой ереси, нежели их обвинять, как об этом сказано в «Extra de praesum. с. eitteras, quodcirca mandamus». Против проповедника, находящегося под подозрением, может быть начат процесс, но из этого совершенно не следует, что он должен быть непременно осуждён. Дело в том, что мы не можем пренебрегать легкомысленными обвинениями, наветами против истинной веры. Стало быть, необходимо тщательно исследовать их.

Подозрение бывает трех видов: слабое, тяжкое и очень тяжкое, о чем сказано в главах «Accusatus», «sum Contumacia, lib VI, de haeret», а также в примечания Архидиакона и Иоанна Андреаса о гл. «Accusatus» и о слове «vehemens». Также о подозрении сообщается в «Litteras», а об очень сильном подозрении говорится в каноне dist, 24 quorundam.

Таким образом, надо исследовать, под какое подозрение подпадает проповедник. Высказывающих еретические утверждения проповедников нельзя мерить единой меркой. Одни из них говорят по своему незнанию Божественного права, другие, будучи достаточно просвещёнными, колеблются, проявляя нерешительность в этом вопросе. Ошибочность мнения ещё не является причиной впадения в ересь. Корнем зла становится закоснелость воли.