И это – действительно правда. Грезы могут быть опасны. Лучше обращать свои мысли только на то, что имеешь. А имею я, подумал Гарви, не мало. Хорошая работа, просторный дом, плавательный бассейн…

Но все это еще не оплачено, – сказал чей-то злобный голос в его голове. А на работе ты не можешь позволить себе делать то, чего тебе хотелось бы.

Гарви проигнорировал эту реплику.

В кометном гало есть не только кометы.

Отдельные клубы и сгущения вблизи центра гигантского вихря – этого газового вращающегося океана, уничтожившего в конце концов самого себя, образовав Солнце – сконденсировались в планеты. Пламенный жар новорожденной звезды сорвал газовые оболочки с ближайших планет, превратив их в слитки расплавленного камня и металлов. Планеты, расположенные дальше, остались в своем прежнем виде – гигантские газовые шары. Спустя миллиарды лет человечество назовет их именами своих богов. Но существовали еще и сгущения, расположенные очень далеко от центра вихря.

Одно такое сгущение образовало планету размером с Сатурн, и эта планеты продолжала увеличивать свою массу, собирая окружающее вещество. Лишь свет далеких звезд освещал ее великолепные широкие кольца. Поверхность ее постоянно стрясалась: ядро было страшно раскалено энергией, выделившейся при коллапсе. Гигантская орбита этой планеты была почти перпендикулярна плоскости орбит внутренних планет системы. Полный путь через кометное гало – один оборот вокруг Солнца – занимал у этой планеты сотни тысяч лет.

Иногда вблизи черного гиганта оказывалась бредущая по своему пути комета. И тогда ее могло втянуть в кольцо или протянувшуюся на тысячи миль атмосферу. Иногда чудовищная масса планеты сталкивала комету с орбиты и вышвыривала в межзвездное пространство, где та и исчезала навсегда. А иногда черная планета сталкивала комету внутрь гигантского вихря, в адский огонь внутренней системы.

Двигались они медленно, плывя по устойчивым орбитам – эти мириады комет, выживших при рождении Солнца. Но прохождение черного гиганта делало их орбиты хаотическими. Комета, которую столкнули внутрь системы, может – частично испарившись – вернуться обратно. Но ее снова повернет внутрь этого космического Мальстрема, снова и снова – пока от нее ничего не останется, кроме облака. Облака из камней.

Но многие кометы вообще не возвращаются назад. Никогда.

В вашем квартале вы должны быть в первых рядах тех,

кто может вырубить электросеть северо-востока.

Ист-Виллидж-Юзерс с гордостью объявляет первый

ежегодный шабаш волков-оборотней. Шабаш начнется в 3 часа

дня 19 августа 1970 г. Давайте еще раз испытаем надежность

электросети. Включите все электробритвы, какие только

сможете достать. Помогите компаниям по производству и

распределению электроэнергии улучшить их финансовые

отчеты: потребляйте столько энергии, сколько сможете, и

даже больше, но и в этом случае изыщите возможность

потребить еще хотя бы чуточку. А для этого – включайте

электронагреватели, кондиционеры и другие приборы,

потребляющие много электроэнергии. Включив холодильник на

максимум и оставив его дверцу открытой, вы сможете

охладить большую квартиру – что весьма забавно.

Вечером Дня Кутежа Потребления мы соберемся в

Центральном парке, чтобы повыть на Луну.

ВКЛЮЧАЙТЕ ВСЕ! ШТЕПСЕЛИ – В РОЗЕТКИ!

ВЫРУБАЙТЕ ЭЛЕКТРОСЕТЬ!

Больницы и подобные им учреждения предупреждены, что

им следует принять соответствующие меры предосторожности.

Ист-Виллидж-Юзер, июль 1970 г. (подпольная листовка)

В ясный день видно далеко. Отсюда, с верхнего этажа административного здания ядерного комплекса «Сан-Иоаквин», главному инженеру Барри Прайсу было отлично видно огромное, похожее на ромбовидное блюдце, пространство, которое когда-нибудь станет морем, а пока являлось калифорнийским сельскохозяйственным центром. Долина Сан-Иоаквин протянулась отсюда на двести миль к северу и на пятьдесят – к югу. На низком холме, на двадцать футов поднимавшемся над совершенно плоской долиной, возвышался незаконченный ядерный комплекс. Этот холм был самой высокой точкой во всей видимой отсюда местности.