Когда-нибудь я отвечу ей, подумал Тим. Когда-нибудь я ей все выскажу. «Потому что каждый раз, когда я встречаю девушку, с которой, как мне кажется, я мог бы прожить целую жизнь, ты заявляешь, что она не стоит и плевка, и девушка исчезает. Вот почему».

– Мне хочется есть, – объявила Пенелопа Джойс.

– О Боже, – Джилл похлопала ее по животу. – И куда это все у тебя вмещается? Хотелось бы узнать твой секрет. Только не говори, что все дело – в покрое твоих платьев. Грег считает, что твои творения нам не по карману.

Пенелопа взяла Тима за руку: – Пойдем, покажешь, где у вас лежат кукурузные хлопья. И меня знобит. Дашь мне бокал чего-нибудь.

– Но…

– Они смогут обслужить себя сами. – Она повела его к кухне. – Пусть они поговорят о тебе в твоем отсутствии. От этого их восхищение только усилится. Ведь ты сегодня – главная персона.

– Ты так думаешь? – заглянул ей в глаза. – Никак не могу определить, когда ты просто подшучиваешь надо мной.

– Вот и хорошо. Где тут у вас масло?

Фильм получился замечательным. Это Тим понял, когда увидел, как смотрят фильм его родственники. Как они смотрели, увидев его на телеэкране.

Камера Рэнделла панорамой показывала наблюдающих за небом астрономов-любителей. «Большинство комет открыто любителями, – сказал голос Рэнделла. – Широкой публике мало известно, какую неоценимую помощь получают большие обсерватории от этих наблюдающих за небом людей. Но некоторые любители, в сущности, вовсе и не любители». Кадр сменился. Теперь на экране Тим Хамнер показывал свою горную обсерваторию, а его помощник Мартин демонстрировал оборудование. Тиму показалось, что этот отрывок сделан слишком коротким, но когда он увидел реакцию своего семейства – увидел, что они ошеломлены – он понял, что Гарви Рэнделл сделал все правильно. Его родным не хотелось, чтобы этот отрывок так быстро сменился следующим. А всегда надо делать так, чтобы людям хотелось продолжения – хотя бы еще чуть-чуть…

– А некоторые любители, – сказал голос Рэнделла, – любители в большей степени, чем другие. – Камера быстро переключилась на улыбающегося десятилетнего мальчика, стоящего рядом с телескопом. Телескоп выглядел весьма внушительно, но при этом было очевидно, что он – самодельный. – Гэвин Браун из Кентервилля, штат Айова. – Гэвин, как получилось, что ты вел наблюдение в нужный момент и искал в нужном месте?

– Я вовсе и не искал, – голос Брауна был неприятным. Он был юным, застенчивым и говорил слишком громко. – Я занимался регулировкой телескопа, потому что хотел наблюдать за Меркурием в дневное время. А если хочешь найти Меркурий, все надо отрегулировать и настроить очень точно, потому что Меркурий находится очень близко к Солнцу, и…

– И таким образом ты случайно обнаружил Хамнер-Брауна, – сказал Рэнделл.

Грег Макклив рассмеялся. Джилл бросила на своего мужа негодующий взгляд.

– Объясни, пожалуйста, Гэвин, – сказал Рэнделл. – Ты заметил комету много позже мистера Брауна, но оба вы сообщили о ней одновременно, потому что твое сообщение последовало почти сразу… Как ты понял, что это – новая комета?

– Этого небесного тела раньше там не было.

– Ты хочешь сказать, что знаешь все небесные тела на этом участке неба? – спросил Рэнделл. Экран в это время демонстрировал фотографию участка неба, где была обнаружена Хамнер-Браун. Небо, сплошь усеянное звездами.

– Конечно. А разве не всем известно расположение небесных тел?

– Ему-то известно, – сказал Тим. – Он пробыл здесь неделю, и – клянусь! – мог бы по памяти рисовать звездные карты.

– Он жил здесь? – спросила мать Тима.

– Конечно. В свободной комнате.