Провожатая кивнула:

– Они попросили нас сотрудничать с вами.

– Сотрудничать, – Шарпс снова рассмеялся. – Да провалиться мне на этом месте, если это не поможет нам выбить дополнительную монету. Когда начнем?

– Пожалуй, прямо сейчас, – сказал Гарви. – Пока мы будем болтать, мои люди установят аппаратуру. Вы просто не обращайте на них внимания. Как я полагаю, вы – местный специалист по кометам.

– Не вы один полагаете так, – сказал Шарпс. – На самом-то деле, мне более по нраву астероиды, но должен же кто-то заниматься и кометами. Я пришел к выводу, что интересует вас, главным образом, Хамнер-Браун.

– Действительно.

Гарви поймал взгляд Чарли. Команда готова. Гарви кивнул. Мануэль прислушался, глядя на индикатор, и сказал: – Начали.

Марк, сделал шаг, встал перед камерой: – Интервью с Шарпсом.

Хлопушка щелкнула с громким «клак». Шарпс подпрыгнул. Интервьюируемые всегда подпрыгивали, впервые слыша это «клак». Чарли занимался камерой, направляя ее на Шарпса. Задающего вопросы Гарви он снимет позднее, уже без Шарпса.

– Скажите, доктор Шарпс, будет ли Хамнер-Браун видна невооруженным глазом?

– Не знаю, – сказал Шарпс. На лежащей перед ним перфокарте он быстро изобразил что-то непонятное – возможно двух спаривающихся чудовищ озера Лох-Несс. – Через месяц мы будем знать больше. Уже известно, что она приблизится к Солнцу на расстояние орбиты Венеры, но… – он замолчал и посмотрел на камеру. – Какого уровня объяснение вам хотелось бы?

– Говорите, как сами считаете нужным, – сказал Гарви. – Сделайте так, чтобы я понял это, и тогда мы решим, как преподнести это широкой публике.

Шарпс пожал плечами: – Хорошо. Итак, вот как Солнечная система выглядит извне, – он показал на стену. Рядом с доской висел большой чертеж с изображением орбит планет. – Планеты и их спутники всегда находятся там, где им положено находиться. Их танец – обращение друг вокруг друга по гигантским замкнутым орбитам. Каждая планета, каждый спутник, каждый ничтожный камушек пояса астероидов танцует ньютоновский танец гравитации. Из общего тона чуть выпадает Меркурий – и из-за этого нам пришлось пересмотреть свои взгляды на устройство Вселенной.

– Это как? – спросил Гарви. – Я, конечно, предпочитаю разбираться во всем самостоятельно, но что это за чертовщина?

– Меркурий? Просто орбита его каждый год чуточку меняется. Не много, но больше, чем положено по Ньютону. Хорошее объяснению этому факту нашел человек, которого звали Эйнштейн. И при этом оказалось, между прочим, что Вселенная устроена заметно более странным образом, чем нам до этого представлялось.

– Ага! – Но, надеюсь, чтобы разобраться в кометах нет необходимости привлекать теорию относительности?

– Нет, нет. Однако, на орбиту кометы воздействует и еще кое-что, кроме гравитации. Странно, не правда ли?..

– Да. И нам снова придется пересмотреть свои взгляды на устройство Вселенной?

– Что? Нет, на этот раз все проще. Посмотрите… – Шарпс вскочил на ноги и подошел к доске. Бормоча себе под нос, принялся искать мел.

– Вот, пожалуйста, – Марк вынул из кармана кусок мела и протянул Шарпсу.

– Благодарю. – Шарпс быстро нарисовал белый круг и параболическую кривую. – Это – комета. Теперь: пусть она проходит близко от планет, – он нарисовал два круга. – Земля и Венера.

– Мне казалось, что планеты движутся по эллиптическим орбитам, – сказал Гарви.

– Так оно и есть, но в данном масштабе можно рисовать и так – разница не существенна. Посмотрите теперь на орбиту кометы. Обе ветви кривой выглядят одинаково – какая ведущая в систему, такая и выводящая. Парабола – прямо из учебника, не так ли?