– Тяните на себя.

Тонкие ножки бычка на вид были готовы вот-вот сломаться, что не на шутку встревожило настоятеля. Он поднял руки, и корова замычала. Точно настоящий бурлак, Алистер дважды обвил бечёвку вокруг кистей рук и силой дёрнул. Однако натуг его оказался излишним, так как скользкий телёнок буквально вывалился из мамки, отчего Фланаган отшатнулся и чуть было не рухнул навзничь. Старуха подбежала к Лане и принялась её поглаживать по бокам.

– Зачем было так сильно тянуть?! – возмутилась Мэгги. – Вы могли навредить ему!

– Извините, – нерешительно отозвался священник, разглядывая во все глаза маленького телёнка. Пусть и в сравнении с матерью он казался маленьким, однако Алистера привела в ужас мысль: какие, должно быть, боли испытывала Лани, когда малыш выбирался из узкого отверстия.

Отряхнувшись, пастырь огляделся и поднял с земли ветошь. Была та столь старой и грязной, что твёрдым куском уместилась в широких мужских ладонях. Иного тряпья не нашлось, а потому Фланаган подошёл к телёнку. Лани, поднявшая к тому времени голову, потянулась к настоятелю.

– Надо его вытереть, а то весь мокрый, – заявил Алистер.

– Нет, – запротестовала О'Коннели. – Пусть сама его вылижет.

Пастырь спорить не стал. Корова, будто от растела миновала уже неделя, задорно крутила мордой вокруг крошечного телёнка. Тот лежал неподвижно, однако бочка его едва заметно вздымались от дыхания. Длинный коровий язык принялся вылизывать тельце детёныша. Фланаган находил зрелище одновременно неприятным и до жути естественным, однако взгляд отвести не смог. Пожалуй, в этом заключалась магия отдаленных островов. Воздух здесь был пропитан обделённостью, сродни отчаянию. Однако здешним обитателям не было дела до войны, раздирающей материк. Здесь, на Мори, зародилась новая жизнь. И пока Алистер наблюдал за тем, как усердно Лани отчищала своего детёныша, сам умудрился позабыть о всех тяготах, что оставил далеко за океаном.

– Вот вы здорово помогли, а! – к мужчине подошла Мэгги. Она по-особенному улыбнулась и заглянула в завороженные глаза молодого священника. Фланаган медленно перевёл взгляд на старушку. Лицо той озарилось добротой – такой, какую Алистер ещё не встречал ни у одного жителя Мори. – Без вас я бы не справилась.

– Это всё Господь.

– Да, – поддержала О'Коннели и покосилась на телёнка. – Едва ли на скалах острова найдётся пастбище для ещё одной скотины. Лани и так постоянно забредает в дом Бенджи – объедает его газон. И на кладбище. Земля там хорошая.

– Вам не стоит беспокоиться об этом.

– Вы просто не знаете, – проворчала Мэгги.

– Нет уж, поверьте, – выпалив, Алистер улыбнулся и слегка сжал женское плечо. – Я здесь которую неделю и уже кое-что понял. Оглянитесь вокруг. Мори – крошечный клочок скал, окружённый беспокойным морем. По ту сторону волн – война, беспощадная и кровожадная. Кого поразил её молох, а кого – тяготы голода. Вы ничего не взращиваете и не производите. И всё же Господь не забывает об этом маленьком острове, не лишая вас пропитания. Неужели вы думаете, что он не позаботиться о столь прелестных коровках?

– Пожалуй, вы правы. Даже успокоили меня! – улыбнулась старуха. – Только вот, что такое "молох"?

Алистер поджал губы и опустил руку. Покосившись на телёнка, он пробежался взглядом по чёрным глазкам и длинным ресницам. Лани замычала.

– Лучше вам не знать, поверьте, – выдал Фланаган. – Так что, уповайте на Бога и молитесь, чтобы война и голод закончились.

– Ну да…

Лицо старухи сделалось безразличным, тут же приняв скучающий вид. Устало вздохнув, О'Коннели двинулась вглубь сарая. Почему-то такая реакция болью кольнула где-то в груди Алистера, но он тут же отогнал гневные мысли. Морийцы настоящую бойню, пусть и самую малую, должно быть, в глаза не видели. Нельзя было их упрекать в невежестве. На том пастырь и порешал, последовав за Мэгги.