– Не знаю. – Луиза неопределенно взмахнула рукой и одарила Майкла только ему понятной улыбкой. – Где-то здесь.

Уэйд поклонился и отошел. Луиза проводила его взглядом.

– Раньше он встречался с Лаурой?

– Не сыпь мне соль на рану.

– Просто хотела узнать.

– В этой комнате полно мужчин, которые раньше встречались с Лаурой. – Майкл оглядел гостей. Уэйд, Толбот, долговязый актер по фамилии Морен, который снимался в одном из фильмов Лауры. Их имена как-то появились рядом в колонке светской хроники одной крупной лос-анджелесской газеты, и Лаура позвонила в Нью-Йорк ранним утром, чтобы заверить Майкла, что это была официальная вечеринка, устроенная студией. При желании он мог продолжить список.

– В этой комнате, – глаза Луизы затуманились, – полно женщин, которые раньше встречались с тобой, Майкл. Или «раньше» лучше опустить?

– На нынешних вечеринках слишком много народу. Я больше не буду на них ходить. Есть здесь место, где мы могли бы посидеть в тишине, держась за руки?

– Скорее да, чем нет. – Луиза взяла его за руку и повела через холл, где тоже толпились гости, в другой конец квартиры. Открыв одну из дверей, заглянула в комнату. Свет в ней не горел, и Луиза знаком предложила Майклу последовать за ней.

Они переступили порог, тихонько закрыли за собой дверь и сели на маленький диванчик. После яркого света других комнат Майкл поначалу ничего не видел. Он закрыл глаза, удовлетворенно вздохнул и почувствовал, как Луиза прижалась к нему и нежно поцеловала в щеку.

– Тут тебе больше нравится? – спросила она.

В другом конце комнаты заскрипела кровать, и теперь, когда его глаза привыкли к сумраку спальни, Майкл увидел, как какой-то человек привстал на постели и потянулся к столику, стоящему между двумя кроватями. Послышалось характерное позвякивание чашки о блюдце. Человек взял чашку и поднес ко рту.

– Унижение. – Это единственное слово человек произнес в промежутке между двумя длинными глотками, но и одного слова хватило, чтобы Майкл узнал усевшегося на кровати Арни. Тот наклонился вперед, едва не свалившись на пол, и уставился на вторую кровать.

– Томми, – позвал Арни. – Томми, ты проснулся?

– Да, мистер Арни, – сонно ответил десятилетний мальчик, сын Джонсонов, которые принимали у себя гостей.

– С Новым годом, Томми.

– С Новым годом, мистер Арни.

– Не хотел беспокоить тебя, Томми, но мне приелось общество взрослых, вот я и пришел сюда, чтобы поздравить с Новым годом новое поколение.

– Премного вам благодарен, мистер Арни.

– Томми…

– Да, мистер Арни? – Томми уже окончательно проснулся. Майкл чувствовал, что Луиза едва сдерживает смех. Он понимал, что ситуация действительно презабавная, но его злило, что нужно сидеть в темноте и молчать.

– Томми, рассказать тебе историю?

– С удовольствием послушаю, мистер Арни.

– Тогда попробую… – Арни вновь отпил из чашки, звякнул фарфор. – Попробую… Я не знаю историй для детей.

– Расскажите любую. На прошлой неделе я прочитал «Тощего человека».

– Хорошо, – с пафосом заявил Арни. – Я расскажу тебе историю, не предназначенную для ушей ребенка. Историю моей жизни.

– Вас когда-нибудь били по голове рукояткой револьвера сорок пятого калибра? – спросил Томми.

– Не перебивай меня, Томми, – раздраженно бросил драматург. – Если меня и били по голове рукояткой револьвера сорок пятого калибра, ты узнаешь об этом в должное время.

– Извините, мистер Арни. – В вежливом голосе Томми слышалась обида.

– Пока мне не исполнилось двадцать восемь лет, я считался подающим надежды… – начал Арни.

Майкла передернуло. Не хватало еще услышать исповедь драматурга. Но Луиза нежно сжала его руку, и Майкл смирился.