– Обязательно, Дуся, огурчиков. И пару бутылок холодного лимонаду. Запивать.

– Водочку я вам в графинчик налью, хорошо? – заглядывает Дуся в лицо Геннадию.

– Спасибо, не нужно. Теплая будет. Принесите нам сейчас по фужеру, а бутылку поставьте, пожалуйста, опять в лед, Дуся.

Официантка уходит с веранды.

– Чудесно, а, Эд? – Гена любовным взором оглядывает пруд. Сразу за прудом – вольер с павлинами. Вдалеке темнеет между клетками туша слона. Порыв ветра приносит вдруг на веранду запах навоза и тошноватый запах какого-то мускусного зверя. – Великолепно!

Красивое лицо Геночки озарено спокойным восторгом. Он ищет в жизни именно этого – красивый пейзаж, холодная водка, беседа с другом. Даже женщины для Геннадия второстепенны. Вот уже год, как в его жизни появилась красивая Нонна, которую Генка, по всей видимости, любит, но и Нонна не смогла отвлечь его от загулов в компании ребят из «СС», от поездок в загородный ресторанчик, называемый «Монте-Карло», от фланирования с Эдом по Сумской, от удовольствий бездельного времяпрепровождения. Эд Лимонов с удовольствием смотрит на своего странного друга. В Генке, кажется, нет абсолютно никаких амбиций. Он сам признавался не раз, что не хочет быть ни поэтом, как Мотрич и Эд, ни художником, как Бахчанян.

– Вы рисуйте, пишите стихи, а я буду радоваться вашим успехам! – смеется Генка.

Циля Яковлевна и Анна считают Геннадия Гончаренко злым гением Эда, считают, что он спаивает Эда и уводит от Анны, но это их утверждение объясняется, разумеется же, ревностью. Правда, конечно, что Эд иной раз пропивает вместе с Генкой деньги, заработанные им шитьем брюк. Редко. Но не может же он пить на Генкины деньги все время. В любом случае мизерные десятки, двадцатки, пропиваемые им с Генкой, не идут ни в какое сравнение с суммами, которые тратит Генка. И слово «пропивать» как-то не вяжется со стилем Великолепного Геннадия Сергеевича. В последний раз, когда они поехали кутить в «Монте-Карло» – загородный ресторанчик в Песочине, место загулов харьковских номенклатурных работников и кагебистов, – Генка ехал в одном такси впереди, показывая дорогу, за ним катил Эд в другом такси, а еще сзади ехало пустое такси, которое Генка нанял просто так, для шика, чтоб образовать кавалькаду. В «Монте-Карло» в свое время, до язвы желудка, гулял Сергей Сергеевич, Генка унаследовал место от отца, персонал прекрасно знает Геннадия Сергеевича и всегда предоставляет ему отдельный кабинет. До встречи с Генкой Эд читал об отдельных кабинетах только в книгах. В «Монте-Карло» под окнами отдельного кабинета бродят цыплята, и можно указать на понравившегося тебе цыпленка, и из него тебе сделают табака. Парадокс «Монте-Карло» заключается в том, что в общем зале ресторана обедают шоферы больших грузовиков. Рядом – крупнейшая автострада. А в кабинетах происходит сладкая жизнь…

Тетя Дуся приносит им закуски, водку, лимонад и каждому – пылающую и шипящую сковородку с яичницей. Генка с удовлетворением оглядывает яркий стол. Одной рукой он поднимает фужер с водкой, в другой у него стакан с лимонадом.

– Ну, будем, Эд! Выпьем за великолепный августовский день и за животных нашего любимого зоосада!

– Будем! – подтверждает Эд, и они опрокидывают жгучий напиток в себя. И тотчас же запивают его лимонадом. И хватают по огурцу, и, обжигаясь, едят яичницу…

– Ну как, Эд, досталось тебе вчера от Цили Яковлевны? – Генка решил перекурить и оторвался для этого от недоеденной яичницы.

– Ей-богу, ни хуя не помню! – Поэт смеется. – Помню, как ты высадил меня у подъезда из такси, я взялся за ручку двери, и все… как провалился, ничего не помню. Сколько времени было? Часа два?