– Моя внучка – Лика, – сказал дедушка, – умница-красавица.
– Что красавица – вижу.
И все засмеялись еще громче.
Стали пить чай. Дедушка разрекламировал Лику как суперталант: она и с малышами в «Чиполлино» занимается, и грим сама себе делает! Анна Николаевна сделалась серьезнее и спросила:
– Молодец. Дедушка научил?
Лика застенчиво улыбнулась.
– Она еще талантливая! – сказала Елена. – Лик, покажи динозаврика!
– Леночка, сегодня не бенефис Лики, Анне Николаевне есть чем заняться.
– Я быстро! – Лика отбежала в дальний угол гримерки, присела на корточки, скрючилась и замерла. Анна Николаевна с недоумением ждала, а Елена прижала палец к губам: ждите, сейчас будет!
– Вылупляющийся динозаврик! – объявила Лика.
Раздался звериный рык. Не писклявый девичий, а настоящий, глубокий, дикий. Лика распрямилась, прижав к себе локоточки, как короткие лапки. Кисти свисали вниз, изображая когти. Пустой взгляд пресмыкающегося окинул комнату, наткнулся на цель, и…«динозаврик» прыжками кинулся к директору театра, смешно выбрасывая по бокам туловища коленки. Анна Николаевна засмеялась, но Елена «зашикала»:
– Это еще не все!
Динозаврик остановился прямо у лица Анны Николаевны, плотоядно порычал, а затем, безразлично отвернувшись, стал жевать длинные листики фикуса.
Взрослые зааплодировали, Лика, не переставая жевать, поклонилась.
А Анна Николаевна так растрогалась, что поцеловала ее в лоб.
– Вырастешь – поступай на актерский, у тебя талант.
– Разве это актерство? Так, кривляется ребенок! – не согласился дедушка.
– Она не кривляется, – сказала Анна Николаевна, – а входит в образ! Я прямо испугалась, думала – съест.
Лика выпустила, наконец, из зубов листик фикуса и трогательно прорычала:
– Нет ничего невозможного!
Все захохотали. Анна Николаевна попрощалась и ушла. А дедушка сказал:
– Ты почти, как я уже, все можешь. Вот помру, тебя вместо меня возьмут, кусок хлеба будет.
Лика кинулась к нему на шею, крепко обняла и стала целовать, тыкаясь в щетину крючковатым носом.
Лихо, с сиреной, в театральный двор зарулила «скорая».
– Ну вот, – дедушка посмотрел на часы, – наша «скорая» – самая скорая в мире, – и очень смешно спародировал Ленина, – архисвоевременный приезд, товарищи!
– И кто после этого кривляется? – спросила Лика. – Давайте я сбегаю, скажу, что уже не надо!
– Стой, – сказала Елена, – так и побежишь?
Лика остановилась и посмотрела в зеркало.
– Действительно… Заигралась.
– Охота тебе гномиком бегать, такая красивая девочка! Я уже не помню, какое у тебя настоящее лицо.
Лика приблизилась к Елене очень близко и, скорчив рожицу, сказала:
– Вот такое!
Вошел доктор «скорой помощи» и медсестра.
– У вас больной?
Старуха с изящной женской фигурой и лупоглазый ушастый эльфогном подозрительно посмотрели на них из глубины комнаты.
Глава третья
Сначала показалось, что шаги удаляются, что это не к ним. Шел пятый урок, и уже верилось, что «не сегодня». Но вот каблуки застучали сильнее, дверь класса отворилась.
– Девочки от «A» до «Н» собрались и пошли со мной.
Лика была на «Г». Значит – прямо сейчас. Все стали неторопливо собирать рюкзаки, надеясь «замкнуть процессию». Но это, как скот на убой: можно пойти хоть самым последним, а что изменится?
В медкабинет запускали по пять человек, остальные ждали в коридоре. Выходящие никак не показывали своих эмоций, а спрашивать «Ну как?» было тупо – зайди и узнаешь «как».
Они зашли, их усадили на клеенчатую кушетку. Женщина «из поликлиники» стояла за белой ширмой, виден был только край халата. Не вышла, не поздоровалась, не успокоила.
– Сами пойдете или по списку?.. Воронина.