Где-то через час музыканты начинают собираться, Антон подходит ко мне:

– Тебе понравилось? – его глаза улыбаются.

– Да, хотя иногда ты лажал, – я не могу удержаться и обнимаю его. – Видимо, отец урезал финансирование, что тебе пришлось упахиваться на такой сомнительной работе… – я не могу не поддеть его, но он совсем не злится.

– Я просто давно мечтал играть в рок группе, – улыбается он. – А у ребят не было клавишника. И вот моя мечта исполнилась, теперь очередь за тобой…

Ему приносят горсть мелочи в целлофановом пакете, его долю, и он игриво встряхивает им перед моим носом:

– Пойдем посмотрим, хватит ли тут чтобы угостить девушку приличным вином, – усмехается он.

Тут действительно хватает на бутылку неплохого красного вина, я знаю, что он пьет только его, мы по очереди пьем вино прямо из горла, передавая бутылку друг другу. Потом Антон провожает меня до дома, и мы долго целуемся на лавочке у подъезда. Я совсем пьяна от вкуса его губ и запаха его кожи, смешанного с ароматом дорогого одеколона, наконец, он отпускает меня и галантно поклонившись, удаляется. Я захожу в подъезд, в это мгновение мне так хорошо, что хочется умереть. Вика не одна, с ней это отвратительное быдло, ее парень, он похабно ухмыляется.

– Мы смотрели, как вы зажигали на лавочке, я даже заснял вас на телефон – усмехается он, – только не понятно, почему же дело не пошло дальше? Может, у него просто не стоит? Или он предпочитает, чтобы его самого имели в попку? Он слишком смазливый чтобы быть настоящим мужиком…

Я готова просто выцарапать ему глаза:

Заткнись, – шиплю я, – ты просто быдло… Тупое отвратительное быдло, не смей даже говорить о нем, ты не стоишь даже его мизинца…

Но он совсем не злится, на его губах играет его обычная отвратительная ухмылка:

– Принцеска, ты еще глупенькая и не понимаешь, что мужика нужно выбирать, чтобы засадить смог поглубже, а не такого сладкого мальчика, он даже гопникам по роже дать не сможет…

Меня просто трясет от злости, Вика обнимает меня за плечи:

– Ты только не нервничай, тебе же нельзя, – примирительно говорит она, – приводи своего парня сюда, когда захочешь, я же не против…

Я кое-как вырываюсь из ее рук и закрываюсь в комнате, я не собираюсь тащить Антона в этот гадюшник, тем более он сам сюда не пойдет даже если я его позову. Наш сегодняшний вечер совсем ничего не значит, для него это была просто игра, не более. Иногда он снисходит до проявлений нежности чтобы потом больнее мучить меня холодом. От этой мысли внезапно становится горько, я забираюсь на подоконник, смотрю на затянутое тучами небо и шепчу молитву о том, чтобы всегда быть рядом с Антоном, хотя я и не верю в чудеса. Темное осеннее небо плачет дождем, вселенная меня не слышит…

Звучит просто невероятно, но меня взяли на работу иллюстратором! После многочисленных отказов, когда меня не брали даже на должность официантки, предложение о работе иллюстратором было просто непостижимым, кажется, я удивилась бы меньше, если бы меня выдвинули на нобелевскую премию. Даже идя на работу в свой первый рабочий день, я все еще думала, что это чья-то дурацкая шутка, такого просто не бывает. Я плохо ориентируюсь и опаздываю на долгожданную работу в свой первый рабочий день, мне просто ужасно стыдно, я туплю еще больше и никак не могу найти нужный офис среди безликих дверей с одинаковыми табличками. Меня выходит встречать высокий парень, который представляется Димой, у него длинные по плечи волосы, собранные в хвост. Я вспоминаю, что где-то слышала, что парни с хвостиками сплошные бабники, поэтому он с первого взгляда жутко мне не нравится. Мне кажется, что у него надменный вид, он провожает меня в офис и кивает на мое новое рабочее место: