– Я не… – Даркли затрясся в приступе влажного кашля, и Адрана снова промокнула ему рот. – Мне не нужно просить, чтобы он приехал сюда.

– Ради вашего же блага, – произнес Лагганвор, прикрывая завесой волос опустевшую глазницу.

– Вы меня неправильно поняли, – ответил Даркли. – Того Самого Щелкуна не надо звать. Он уже здесь.

На расстоянии нескольких кварталов, через одну-две остановки по зеленой и фиолетовой периферийным междугородним линиям, но по-прежнему в районе Вирмири-Уэст города Стрензагер, младшая сестра Несс также занималась делами, которые не принято афишировать.

– Сдается мне, – проговорила Прозор, когда они поднимались по лестнице, – дело вовсе не в костях.

– Дело всегда было в костях, – сурово возразила Фура, оглядываясь. – Нам нужен череп, эта надобность никуда не денется. Но думаю, мы можем положиться на Адрану: она подберет череп, соответствующий нашим требованиям. Это не займет много времени. Я изучу находку и решу, стоит ли ее покупать. Но нет никакого смысла нам обеим заниматься этой тягомотиной. У меня есть…

– Более возвышенные заботы?

– Не совсем та фраза, которую я бы выбрала, но… тоже недалеко от истины.

Лестница привела в короткий коридор, устланный красным ковром, протертым посередине до бежевой полосы. В конце коридора была крепкая деревянная дверь, обочь нее растения в горшках. Фура вытащила из кармана металлический кулак, подняла его, готовясь постучать, а затем посмотрела в глаза Прозор в поисках какого-то знака, подтверждающего, что ей ничего не грозит.

– Что бы ни было за этой дверью, девочка, сама разбирайся с муками совести. Больно уж ты нервная с тех пор, как эта зеленоволосая капитанша приставила клинок к твоей шее. Ты нечасто так трусишь. Неудивительно, что не смогла даже взглянуть на кости, в таком-то состоянии.

– Не люблю, когда меня узнают.

– И я не люблю. Я поняла, что ты применила какой-то нетрадиционный психологический выверт в иммиграционном бюро. Фура Несс, которую я знаю, не вела бы себя так нагло, пытаясь проникнуть в мир… Но в следующий раз – если он будет, этот следующий раз, – советую прибегнуть к классическим методам психологического воздействия. Как знать, детка, вдруг из этого выйдет толк. – На угловатом лице Прозор появилась гримаса, отдаленно напоминающая улыбку. – Я бы не переживала из-за капитанши. Думаю, она не соврала: кто-то против нас, кто-то за нас, и она хотела намекнуть сестрам Несс, что они могут рассчитывать на некоторую поддержку… Если только вы не устроите настоящий бардак.

– Это что, ободрение такое?

– Чем могу, детка.

Фура постучалась – металлический кулак звучал, как молоток. Она спрятала руку в карман и отступила. Стучать еще раз бесполезно – их прибытие не могло пройти незамеченным.

– Дело не только в капитанше, – тихо сказала она.

– Ты про разумника, которого размазало по тротуару?

– Могла бы выразиться чуток деликатнее.

Прозор коснулась вмятины на голове, куда была вставлена металлическая пластина.

– Из меня выбили всю деликатность, когда прикрутили эту штуку к котелку. Впрочем, даже тогда мало что можно было выбить.

– Ты не перестаешь меня изумлять.

– Знаю, ты думаешь, что случившееся с разумником как-то связано с тем, как ты поступила с пистолями…

Фура приложила палец к губам:

– Проз…

– Мы же не скрываем это друг от друга, детка, а если кто и подслушивает, то лишь потому, что уже знает, кто ты и что натворила. Но о том разумнике горевать не стоит. Я не собираюсь притворяться твоей совестью или здравым смыслом; я лишь хочу сказать, что не все в Собрании происходит по твоей вине.

– Он, наверное, что-то потерял во время краха… Корректировки, или какое там название придумали…