Поэтому Витьку жутко бесило то непонятное, волнительное ощущение, которое возникало внутри него в те моменты, когда он видел Нику. Странная, нелепая девчонка все чаще стала занимать его мысли, и Витька упорно гнал их от себя. Он злой. Он волчара. Он Батя. Он должен быть злым, непоколебимым и хладнокровным.

Услышав совсем рядом стук каблуков, Витька сделал вид, что только-только подошел к корпусу. Как бы невзначай столкнувшись с Гиеной, Витька заметил в ее напряженном лице то самое темное и бездонное выражение, которое его пугало. Но она тут же вскинула брови и нацепила, словно маску, свое привычное приветливое лицо.

– Витя, что ты здесь делаешь? – спросила она.

Витька учтиво извинился и сказал первое, что пришло в голову:

– Генриетта Альбертовна, а я как раз искал вас! Что же это такое? В столовой сегодня кормили прокисшим пюре. Половина мужской спальни на горшках сидит!

– Витя! Можно без этих ужасных подробностей? – возмущенно ответила женщина, поправив прическу и добавила уже спокойнее, – Разберемся с поваром. Пусть мальчики сходят в медпункт за активированным углем.

Витька кивнул и нарочито громко прочистил горло.

– Ну что еще, спрашивай, не тяни, – нетерпеливо произнесла Гиена у входа в жилой корпус.

– Как там ваша новенькая? Нравится ей здесь? – хриплым голосом проговорил Витька.

– Не жалуется – уже хорошо! – ответила директриса и улыбнулась.

– А вот вы тогда сказали, что она здесь ненадолго. Ее что – переведут в другой интернат? – он внимательно посмотрел в глаза Гиене и заметил, как с ее лица медленно сползла улыбка.

– Нет, ее возьмут под опеку. Заберут в семью, – сухо ответила она, – А к чему такое любопытство?

Витька пожал плечами.

– Да просто бесит она тут всех. Скорей бы уж уехала, – ответил он.

– Скоро уедет, – сказала Гиена и добавила, наклонившись к Витьке, – Я прошу тебя не распространяться об этом. А то мало ли что. Ребята у нас разные, начнут завидовать, вредничать…

Витька понимающе кивнул, Генриетта Альбертовна похлопала его по плечу и, легко и грациозно взбежав по крыльцу, скрылась в жилом корпусе.

Витька присел на ступеньку и бросил рядом с собой рюкзак. Такого он еще не видел – при нем никого из ребят не забирали из интерната в семью. Они все здесь были со своими особенностями – сложные подростки. Мало кто из взрослых был готов принять в свою семью такого ”непростого” ребенка. Взрослые вообще не любят сложности и лишние проблемы. Что ж, если так, то Моли повезло – ей выпал шанс на новую жизнь. Судя по машине будущего опекуна – это были очень богатые люди. Витька вздохнул.

– Везет же некоторым!

– Эй, Батя, здорово! О чем шепчешь? – неожиданно раздался за спиной Витьки мальчишеский голос.

– Здорово, Заморыш, – отозвался Витька, – так, прикидывал кое-что в уме. А ты чего подкрадываешься, словно привидение? Где остальные?

– Курят за школой, скоро подойдут, – ответил парень и широко улыбнулся, обнажив мелкие, желтые зубы.

– А ты чего, не куришь больше? – спросил Витька, не глядя на Заморыша.

Его внимание снова привлекла Моль, которая в этот самый момент, тревожно оглядываясь по сторонам, со всех ног бежала в сторону заднего выхода из интерната.

– Не курю, – Заморыш расплылся в довольной улыбке, – я, как ты, Батя. Хочу спортом заняться, силы набраться.

Витька похлопал парня по плечу и сказал ему:

– Молодец, Заморыш, так держать! Передай пацанам, пусть подходят к спортзалу. Я скоро приду.

– Не вопрос, передам! – ответил Заморыш, подпрыгнул радостно, а потом побежал в сторону школы.

Витька дождался, пока Заморыш скроется за углом и со всех ног рванул следом за Молью.