Образование Закавказского комиссариата было логическим следствием антисоветской деятельности соглашательских партий Закавказья и отвечало антисоветским планам внутренней контрреволюции и интервентов.

Аналогичные события произошли и в ряде других районов бывшей Российской империи. Так, 14 ноября контрреволюционная Центральная рада объявила себя высшей властью на Украине; 7 ноября Каледин объявил Донское правительство высшей властью на Дону; 14 декабря во Владикавказе было создано правительство во главе с атаманом Карауловым; 8 ноября Кубанская казачья рада и войсковой атаман Филимонов объявили раду верховной властью на Кубани; имели место контрреволюционные эксцессы и в других местах.

Накануне создания Закавказского комиссариата американский консул в Тифлисе Смит сообщал в Вашингтон: «В субботу я буду присутствовать на совещании по вопросу об организации Закавказского правительства, которое объединится с Южной федерацией и отвергнет перемирие или сепаратный мир. Необходимо оказать им финансовую помощь…»[8]

И действительно, Закавказский комиссариат, как известно, вскоре заключил соглашение с Калединым и Карауловым о совместной борьбе с революционными солдатами Кавказского фронта и с Советской властью. В конце ноября совещание стран Антанты решило всемерно поддерживать Закавказский комиссариат.

В феврале 1918 года Закавказский комиссариат созвал в Тифлисе так называемый Закавказский сейм с целью юридического оформления отторжения Закавказья от Советской России. Сейм состоял из депутатов, избранных от Армении, Азербайджана и Грузии в Учредительное собрание. Это были меньшевики, эсеры, дашнаки, мусаватисты и другие соглашатели. Большевики отказались участвовать в сейме и выразили протест против его созыва. 22 апреля этот лжепарламент санкционировал отделение Закавказья, провозгласив его «независимой федеративной республикой», и сформировал новый кабинет «правительства» во главе с А. Чхенкели. Федерация оказалась, однако, весьма недолговечной. Под давлением германо-турецких оккупантов, раздираемая противоречиями между националистическими партиями, она распалась на изолированные буржуазные республики – Азербайджан, Армению и Грузию.

В знак протеста против контрреволюционной политики незаконно появившегося Закавказского комиссариата уже в декабре 1917 года – значительно раньше, чем на других фронтах, начался массовый отход войск с Кавказского фронта. Трудящиеся Закавказья в лице большевистски настроенных солдат лишились могучего союзника в борьбе за Советскую власть.

А между тем к весне 1918 года благодаря самоотверженной борьбе большевистских организаций Закавказья, особенно революционных завоеваний Бакинской коммуны[9] во главе с верным ленинцем С.Г. Шаумяном, весь этот край стоял на пороге полной победы Советской власти. Только вторжение турецких и германских войск, а затем английская интервенция спасли на некоторое время власть буржуазных националистов от гибели.

Глубокой осенью 1917 года общее военное положение на Кавказском фронте стало быстро и резко ухудшаться. Правда, фронт имел в своем составе значительные силы[10], но солдатские массы были охвачены непреклонным желанием покончить с войной и вернуться на родину, где развертывались столь важные события; дисциплина и воинский порядок в частях, нередко по вине контрреволюционного офицерства, были серьезно нарушены, из-за чего все заметнее стала снижаться их былая высокая боеспособность.

Однако общее состояние войск противника на Кавказском фронте в сравнении с нашим было значительно хуже, так как голод, холод и различные эпидемии вызывали большие потери в их личном составе. Настоящим бичом турецкой армии стало массовое дезертирство аскеров. Такое же тяжелое положение, после серьезных поражений, сложилось в этот период и в войсках противника, действовавших в Месопотамии и на Сирийско-Палестинском фронте. Вражеское командование стремилось получить передышку, выиграть время для приведения своих войск в порядок, пополнения их людьми и вооружением.