Я начинаю судить всех по себе, мне кажется, что все люди хотят идти к полюсу. Мне скоро исполнится 36 лет. И 30 лет я мечтаю достичь географического полюса. Зачем он мне? Еще мой дед хотел, чтобы я пошел по стопам его друга Георгия Яковлевича Седова[16], нашего земляка с Азовского моря. А вот как достичь? Нигде и никогда не учили ходить к полюсу. Какие надо иметь знания, чтобы отправиться к нему, я понятия не имел. Я знал, что надо быть смелым, и сколько себя помню, столько подвергал свою жизнь опасностям: то уплывал в море на лодке, то ходил в лесопосадки, представляя, что охочусь в джунглях. Всего не перечислишь. Это чудо, что я до сегодняшнего дня здоров и невредим. Или я был таким проворным и выходил из всех опасных ситуаций, или мой ангел-хранитель берег. Он, наверное, знает, для чего меня бережет, и ведет до моего предназначенного конца, а где этот конец – сегодня, завтра или, может, через год?

Да я особенно про это и не думаю. За эти годы я свыкся с тем, что могу умереть или погибнуть. Меня не страшит это. Только будет стыдно стоять там, в том мире, перед моим дедом и Седовым, и оправдываться за то, что не смог дойти до полюса. У меня все мысли, все мое тело заполнено Северным полюсом. В последнее время не было ни одного дня, чтобы я не думал о нем. Я постоянно готовил себя физически и морально к походу в эту магическую точку.

Памяти Георгия Седова. Из цикла «Мои друзья по риску»

9 января 1988 года

Лечу рейсом № 2 Владивосток – Москва. Лечу последний раз, или точнее – это мой последний этап в подготовке к трансарктическому переходу СССР – Канада. Или я вернусь на щите, или?.. Обстановка накалена. Шпаро не захотел сообщать имена тех, кто пойдет в экспедицию.

18 января 1988 года

В 20:00 было собрание в голубом зале газеты «Комсомольская правда». Сначала с 19:00 заседали радисты, Шпаро с ними вел беседу отдельно. Потом собралась вся экспедиция. Шпаро начал с того, что спросил, чем каждый будет заниматься, если не попадет в маршрутную группу.

Юра Хмелевский ответил четко, что если он не пойдет к полюсу, то вернется на свою работу, но по возможности будет помогать экспедиции. Шпаро ответил: «Хорошо».

Толик Федяков сказал, что если так случится и он не попадет в маршрутную группу, то он хотел бы вместе с Сашей Тенякшиным делать сбросы в лагеря маршрутной группы. Шпаро кивнул головой. То же самое ответил и Саша Беляев. Валера Кондратенко долго думал и сказал, что хотел бы попасть на базу с радистами.

Подошла и моя очередь. Я сказал, что если не пойду с ними, то пойду один. Шпаро возмутился: «Разрешения тебе никто не даст». Но я ответил: «Полюс принадлежит каждому, и я не стану спрашивать разрешения».

Следующим говорил Миша Малахов. Говорил долго и невнятно, мы ничего не поняли. Всем было ясно, что идет игра, что Шпаро без врача не пойдет, и Миша знает, что он нужен на маршруте (будет проводиться научная медицинская программа, за которую уже заплатили). Одним словом, все это было похоже на комедию или, как в народе говорят, «на цирк».

3 февраля 1988 года

Уже обед. Поставил чай, пока вода закипит, немного напишу о вчерашней тренировке. Правда, наши спортивные тренировки всегда проходят одинаково.

Мы собираемся в спортивном комплексе издательства «Правда», по вторникам и четвергам в 20:00. Два раза в неделю, этого достаточно. Нагрузки большие, не успевают мышцы отдохнуть, как уже приходит следующий четверг или вторник.

Выдержать тренировку – это значит выдержать еще один этап подготовки. Сначала мы пробегаем 5 километров по улице, делаем круг по скверам Москвы в любую погоду. Потом в спортзале бегаем по кругу и делаем различные упражнения, все это в быстром темпе. Саша Шатохин, тренер, нагружает нас до предела.