По соседству 4 гигантских бегемота, плавающих в искусственно сооруженной реке, окруженной со всех сторон каменными горками. Зрителей от бегемотов отделяет толстенное стекло, сквозь которое видны толстенные ноги и животы бегемотов, ныряющих туда-сюда и всплывающие как подводные лодки. Поистине, эти животные попали в рай, а не в зоосад! Таких условий на воле, я думаю, у них никогда бы не было, учитывая сытость и безопасность!

Заходим в огромный павильон для жирафов. Переходим мостик с ручьём и пальмами и наблюдаем красоту мамы и дочки жирафов. Это я так думаю, что они женского рода, хотя, может быть и наоборот. Их половую принадлежность я определила по глазам, осанке и походке! Так вести себя могут только женщины! Воистину, это самое красивое животное! Просто чудо! Такая красивая бархатная пятнистая кожа. Стройные высокие ноги, как у элитных манекенщиц. А какие глаза! Миндалевидной формы с поволокой. Ресницы длинные, густые и подкрученные вверх. К ним в загон зашёл служащий и тонкой палкой-выгонялкой показывает, что им нужно зайти в закрытое от зрителей помещение. Зоопарк закрывается. Маленькому жирафику дал какой-то куст в рот и он сразу ушёл в другой загончик. А мама- жирафа минут 20 величественно ходила по кругу, не желая уходить со сцены.

Дядька-смотритель что-то говорил ей по-немецки, пытался пристыдить, указывал палкой на двери.

Жирафа подходила к дверям, лениво оборачивалась на него и, кивнув головой, шла дальше по кругу. Весь её вид говорил: «Ну что ты торопишься? Видишь, как они любуются мною! Куда же я пойду?»

За ними двумя наблюдали десятки глаз и уморительно смеялись, когда всякий раз, жирафа, сунув голову в проём, куда нужно было уходить, – оборачивалась и шла в другую сторону!

И вот, наконец, увещевания дядьки возымели своё действие и жирафа ушла со сцены. Не с арены, как в Цирке, а именно со сцены, как актриса в театре, выходящая кланяться на Бис!

Все зрители дружно зааплодировали. Спектакль того стоил!

Мы вышли в зоосад.

О чудо! Стая розовых фламинго! Мы открыли калиточку, подошли к их водоёму вплотную, присели на парапет и сфотографировались.

Встретились девчонки из группы:

– А вы видели горилл?

– Нет! А где они?

– Да вон в том павильоне!

Вошли. Да! Таких горилл и орангутангов я видела только по телевизору и не представляла себе их размеров.

Сидит огромная рыжая горилла среди соломы и лениво её перебирает. Её многочисленные собратья бегают по деревам, качаются на качелях, канатах.

Орангутанг чёрного цвета лежит на спине, как в витрине универмага и чешет себе пузо. Классненько!

Но надо уже идти на выход. В 18.00 – встреча группы у двух слонов, т е у входа в зоопарк. Выходим за ворота. Группы нет. Ба! Да нет и двух слонов! Мы вышли не с той стороны! Пытаемся объясниться с немцем, который следит, чтобы со стороны выхода никто не прошёл без билета. Мы хотели, чтобы он впустил нас назад и мы бы нашли противоположные ворота легко. Тщетно.

– Нихт ферштейн! – отвечает немец. То есть– не понимаю!

Я Саше говорю:

– Пойдём в ту сторону, и придём к другим воротам.

– Нет!– говорит,– Пойдём в другую сторону!

Попёрлись в другую сторону. Забор, забор, забор….

Конца не видно! Поняли уже, что сейчас будет тупик и побежали назад. Вернулись в исходную позицию. Подхожу к тому же немцу и уже с подготовленной речью, состоящую из трёх отдельных слов, передающих смысл, спрашиваю:

– Элефант, цвай, ви? – То есть: слон, два, где?

– А-а-а! – радостно восклицает контролёр и ребром ладони показал, куда пойти и куда повернуть. В 18.25 нашли слонов, но группы там уже не было.

Саша, предусмотрительный пацан, записал в телефонную книжку мобильный телефон экскурсавода Зои. Минут через 10 она прибежала за нами и увела в ресторан, где все наши уже ужинали. Мы тяпнули там по кружке пива, предложенного нам вместо сока и расслабились.