- Сейчас изменились обстоятельства.

- Известно мне, что именно изменилось, Родион. Полагаю, что твои обстоятельства связаны со шлюхами, которых ты поселил в доме Захара и трахаешь их по очереди. А я навёл справки про девок. Не думал, что тебя на шестнадцатилетних малолеток потянет. Кроме того, одна из женщин – жена Юрия Ржевского. Я интересовался девицами. На пару заходов в койке сгодятся. Но это всего лишь какие-то жалкие беспородные дворняжки. Уличные девки, которые годятся лишь для одного. Поразвлекался с куклами и отдай своим парням. Пусть шлюхи дышать, пока Ржевский не объявится. Как только найдём его самого или его останки, от девок придётся избавиться.

- Не тебе решать, Савелий, кого мне натягивать на член или нет. Ты совсем берегов не видишь? Так я покажу тебе!

- Я сказал всё так, как оно есть, Родион. Когда женишься на моей дочке, ты будешь её ценить. Потому что с моей дочерью иначе нельзя.

- Если я женюсь, Сава, на твоей дочке или нет, - сквозь зубы зашипел, - я обязательно буду ценить жену. Женщину, которую я выберу на роль жены и матери моих детей никому не позволю унижать. Я уважал Лену, Савелий, тебе это известно, и я не ходил от жены налево, впрочем, как и направо. Но сейчас я холост и могу позволить себе любые вольности с бабами. Относительно твоей Оксаны… мне нужно подумать.

Фирсов видел, что Родион явно мнётся. Злится, но держит себя в руках, потому что понимает: возможно, перед ним сидит будущий тесть.

Вроде бы и не отказывается от женитьбы. Понимает, что на такое предложение стоит согласиться. Но при этом что-то мешает Рахманову принять верное решение. И Фирсов догадывался что, а вернее кто именно мешает. И это Савелия не устраивало. Надо бы решить этот вопрос и устранить проблему, пока Родион не увяз всё сильнее в этой девке. Рахманов и союз с ним Фирсову так же важен, как и Родиону.

.

.

Людмила снова не смогла уснуть. Всю ночь ворочалась. Казалось, что она увязает всё больше и больше в чём-то таком, в чём совершенно не смыслит. Но при этом с каждым днём теряет частичку себя. Сложно привыкнуть к мысли, что сама себе не принадлежишь.

Дом, в котором Родион держал её и Регину был удобным, хорошо обставлен. Но теперь вся эта роскошь и обилие свободного пространства действовали на девушку угнетающе. Словно птичка в золотой клетке. В чужой и холодной клетке.

Если бы могла, Люда без сожаления отдала бы всё это великолепие в обмен на свою прошлую спокойную жизнь.

Только маму, папу, брата с его женой уже не воскресить. Как прежде точно ничего никогда не будет. Только бы не стало хуже, чем есть сейчас.

Стоило подумать о разговоре с Родионом, как в глазах защипало. С одной стороны её прижал Родион, со второй – его отец. И каждый из этих мужчин вряд ли поверит именно ей.

Кроме того, Люда не сомневалась, на неё нацелены не только Родион и Владислав Рахмановы. Но и есть и враги, которых она не знает, зато они знают её.

Девушка волновалась. Спать не могла. Вышла в коридор, бросила взгляд на охранника, который развалился в холле на диване. Давид сразу же заметил Людмилу. Но ни слова не сказал. Лишь наблюдал.

Люда поставила чайник. Надо выпить горячего чая. Может хоть немного сможет согреть себя изнутри, потому что морозит и тёплая одежда не помогает согреться.

- Люд, что ты здесь делаешь? Два час ночи? – Регина вошла на кухню, одёргивая кофточку от пижамы вниз.

- Не спится, Региш, а ты почему бродишь ночью?

- Тоже не спится, - девочка пожала плечами, села за стол, - я тоже буду чай.

- Хорошо, - Люда не смотрела на Регину, прятала лицо, чтобы племянница не увидела её заплаканных глаз.