– Фотосъемка запрещена! – рявкнул охранник, бросаясь грудью на защиту коммерческой тайны. Я заозирался в поисках таблички с уведомлением о запрете съемки и вежливо поинтересовался:

– Из чего я могу сделать такой вывод, уважаемый?

Но мой вежливый тон вызвал обратную реакцию.

– А ты глаза разуй! Тут частная собственность, закрытая территория, режимный объект, пропускная система, а значит фотосъемка без разрешения – запрещена!

Я кратко обрисовал ситуацию, поясняя, что список арендаторов мне нужен исключительно в целях защиты закона и справедливости. Сообщил охраннику, что в здании обитает призрачный третейский суд и это грозит бизнес-центру большими бедами, потому что если суды начнут плодиться, то могут заполнить все пространство.

Подозрительность охранника усиливалась пропорционально развернутости моих аргументов. Мы оба уперлись в невидимый барьер и оба не хотели уступать. Я должен был уйти хоть с каким-то результатом, а он должен был исполнить свою функцию и выставить меня. Охранник было протянул ко мне руку, но я указал ему на камеру наблюдения.

– Вот там будет видно, что я ничего не нарушаю, просто стою, а для вас это будет превышением полномочий, нарушением лицензионных требований и скорее всего расторжением договора между охранной компанией и собственниками здания, оно вам надо?

– А ты меня не пугай, пуганые, – не смущался охранник, но руки убрал за спину, напирая на меня и подталкивая к выходу. Я сделал маневр и оказался рядом с ресепшеном. Положил руку на стойку, готовый в любой момент схватится за столешницу. Милая девушка с удовольствием наблюдала за сценой, разгонявшей ее ежедневную тоску от однообразной работы.

– Покиньте помещение, молодой человек! – требовал охранник.

– Поймите, мы можем пойти другим путем: я вас ударю по лицу, вы меня дубинкой, я упаду на пол и, истекая кровью, позвоню в полицию с криками, что напали на адвоката. Полиция приедет, сделает осмотр места происшествия, и я все равно получу фотографии стенда! А потом в новостях расскажут, что в Державинском переулке, в доме 5, произошло…

– У нас дом 5а, – радостно пискнула девушка. – Дом 5 ближе к 1-й Красноармейской, «заброшка», сеткой зеленой затянутая.

Радость наполнила мое существо живительной силой. Если бы я писал сценарий фильма, то написал, что главный герой одним махом перепрыгнул через стойку, схватил девушку в охапку и закружил по холлу в ритме вальса. Но увы, это не фильм, а реальная жизнь. В реальной жизни я пролепетал спасибо, пролетел мимо ошарашенного охранника, который почему-то начал в след кричать мне «стой!», и в три гигантских прыжка оказался у заброшенного здания. Зеленая сетка мирно колыхалась на ветру. Здание отдавало классическими ароматами «заброшки». Двери и окна были заколочены, а ворота в арке были не просто закрыты на замок, а еще заварены по периметру.

«Вот оно место, где точно могут обитать призраки, в том числе призраки третейского суда», – подумалось мне.

Дальнейшее было просто. Я сверился по навигатору, что это именно тот адрес, который указан в Определении призрачного третейского суда, потом не торопясь вызвонил Лешу и еще пару приятелей, обитавших неподалеку. Пока они ехали, купил в ближайшем книжном пачку бумаги и сделал несколько впечатляющих фотографий на смартфон. Особенно мне понравилась фотография фасада с неведомо как сохранившейся табличкой. Название улицы на ней не читалось, но цифра 5 угадывалась однозначно.

Леша был крайне недоволен тем, что его сдернули с важного дела (он сидел в «Тамтаме» и читал книгу из серии ЖЗЛ – кажется, про Юлия Цезаря). «Я вполне мог бы подписать дистанционно, да и вообще мог бы за меня расписаться», – бубнил он. «Леша, но тебя же могут вызвать в суд свидетелем», – увещевал я. «Чистоплюйство какое-то», – возмущался тот, но покорно следовал за спешно собранной комиссией и делал язвительные «замечания на протокол». Ему бы только язвить.