– О боже, что тут вообще происходит? – продолжаю я истерику. – Я тебя не видела три года, и сейчас ты появляешься именно здесь, именно в это время и ведешь себя так, будто это в порядке вещей! – Я развожу руки в стороны и на черный огненный взгляд Джеймса не обращаю ни малейшего внимания. Плевать. Он думает, что от меня все можно скрыть?

Я упираюсь в стол локтями и растираю лицо ладонями, пытаясь забыть этот непонятный и жутко странный разговор между отцом и Джеймсом. Отец будет работать на Бейна, господи, ну что за бред? Я сплю. Я просто сплю.

– Джесс, – говорит Джеймс более мягким голосом. – Я понимаю, что ты сейчас в легком шоке, я обещаю, что все объясню тебе, когда вернусь.

Я отрываю ладони от лица и пытаюсь понять его планы насчет Бейна, папы и… меня. Но, увы, чаще всего, когда я пытаюсь разгадать этого безгранично скрытного человека, ничего не выходит. Он словно ставит блок от меня, закрываясь в своей пучине противоречий.

Перевожу взгляд на папу. В отличие от Джеймса, его взгляд открытый и понимающий. В его янтарных глазах, похожих на мои, как две капли, я читаю сострадание к дочери. Глаза уставшие, в них тоска. Я закусываю губы, и мне внезапно становится ужасно стыдно за свой неожиданный всплеск гнева. Покалывает сердце, чувствую себя предательницей. Проглатываю это нахлынувшее чувство «хорошей девочки», которое сильно мешает при зрительной атаке Джеймса. Держи оборону, Джессика. Он врал тебе, опять.

– Легкий? – я усмехаюсь и удивленно поднимаю брови. – Ты издеваешься?

Джеймс складывает губы в тонкую линию и продолжает сверлить меня взглядом. В глубине души я радуюсь тому, что держу тяжелую атаку черной бездны. Немного взбадриваюсь от ощущения маленькой победы и бесшумно выдыхаю воздух из легких.

– И куда вы собрались? – для уверенности я скрещиваю руки на груди.

– Нам с Альбертом нужно обговорить детали работы, – отвечает Джеймс и его скулы напрягаются, видимо, не такой реакции он от меня ждал. Смотрю на отца, и тот улыбается мне.

– Доверься ему, – уверенно говорит папа и чуть заметно кивает в подтверждение своих слов. – Он хороший парень.

Я снова усмехаюсь, но теперь уже от слов папы. Джеймс был на грани того, чтобы устроить мне взбучку прямо перед отцом, но меня спасает крик Игнацио:

– Pronto11, мистер Руис!

– Grazie12, – сдержанно отвечает Джеймс водителю и не отрывает взгляда от меня. – Нам пора идти. Обещаю, как вернусь, я все объясню тебе.

Я поджимаю губы, но ничего не отвечаю. Чувствую себя провинившимся ребенком, которого оставляют дома.

– Идемте, Альберт, – обращается Джеймс к отцу и тот тоже встает из-за стола.

– Еще увидимся, малышка, – говорит отец и внутри меня что-то переклинивает. Его слова моментально возвращают меня в детство. Мне было лет пять, и я бегала по дому в ожидании рождения своей младшей сестрички. Тогда папа успокаивал меня, что я по-прежнему останусь для него малышкой Джесси.

Совесть пытается пробиться наверх, ближе к голове, которая и так кружится от обилия мыслей. Я с силой запихиваю ее обратно и улыбаюсь отцу.

Ох, папа… сколько же нужно тебе рассказать.

Мужчины выходят из кухни, и я выхожу следом за ними. Игнацио молча стоит в сторонке и ждет дальнейших распоряжений от Джеймса.

Неожиданно раздается крик Джулианы со второго этажа, отчего я вздрагиваю на месте. Она все это время была дома?

– Джеймс, я готова! Подождите меня!

Она сбегает по лестнице, встряхивая мокрыми черными волосами. Видимо, только что из душа. Джулиана переоделась в джинсы и ярко-зеленую кофточку, отчего мы стали отдаленно похожи друг на друга. Меня передергивает. Я никогда не буду на нее похожа. Ни внутренне, ни внешне.