– Раюша, бежим на речку – вода сейчас, как парное молоко, – зовут девочку школьные подружки.

– Не могу, нам с Валей пора коров доить.

– Вот нашла занятие…

– Это не занятие, а работа, – строго говорит Рая и направляется в сторону коровника; она чувствует себя совсем взрослой дояркой.

Первый раз девочка пришла на дойку со своей старшей сестрой Валентиной, когда еще училась в четвёртом классе. Села на скамеечку возле коровы, едва из-за ведра видать. А встала – и побежали струйки молока из рукавов. Теперь другое дело. Валя всему научила. А её в свою очередь – тётя Настя Щигринова.

Узнала Валя, что доярки на ферму требуются. Пришла посмотреть, что к чему. Да так и осталась там. Поначалу трудно было. Спина ныла к вечеру, руки болели, коровы не слушались. А сколько Валя слёз пролила из-за опрокинутых пеструхами подойников с молоком!

Тетя Настя Щигринова покачает головой, а потом подойдёт к молодой доярке и скажет:

– Ты садись поближе, не бойся её, корову-то, да поласковей с ней.

И действительно, всё наладилось. С каждым месяцем увеличивалось число бидонов с пометкой «ЕВ» – Ефимова Валентина. В июле против Валиной фамилии учётчик поставил четырёхзначную цифру с семёркой впереди. Это от пятнадцати коров.

В этом году доярки должны получить по 2500 килограммов молока от каждой коровы. Валентина обязуется надоить по 3000.

Можно, конечно, и больше, – говорит девушка, – если бы кормов было вволю. Да и подвозят их не вовремя, когда дойка идёт – попробуй корову удержать.

Довольна Валя и выбранной профессией, и работой, и заработком – 150 рублей в месяц. Да и люди стали замечать её труд и старание. Правление колхоза имени Мичурина не раз объявляло Валентине Ефимовой благодарность, вручало Почётные грамоты, подарки.

Теперь вот и младшая сестра помогает. Может быть, и она станет дояркой.

Сама Валя мечтает учиться. В прошлом году не получилось. Как ни проворны руки, а подойник раньше девяти вечера не помоешь. А всё потому, что механизации на ферме почти никакой – кроме подачи воды, всё вручную приходиться делать. Душа нет, красного уголка тоже, новое помещение который год строят, выстроить не могут.

Надеется Валя, что всё это будет, когда Рая самостоятельно будет работать на ферме…

Каждый день я вижу, как поздно вечером идут домой с фермы сёстры Ефимовы – большеглазая Валя и худенькая, хрупкая Рая, моя ученица.

«Молодой коммунар», 10.09.1965 г.

(Отклик на статью «Перекопы покоряются убеждённым»).

У газетного киоска очередь за «Неделей». Терпеливо ждут.

Но вот в ленту человеческих тел ловко втискивается молодой. Двадцати лет. За ним пристраивается второй.

Позади остаётся мужчина с протезом. Его терпение не бесконечно:

– И не стыдно? Мог бы и в очереди постоять.

– Молчал бы…

– Сопляк. Да я в твои годы в окопах гнил.

– Ну и что? А мы бы туда не пошли.

– Мы?

Становится не по себе. От имени кого резонёрствует молодой недоросль? От имени своих сверстников?

Нет. Двадцатилетние ему на это полномочия не давали. И не дадут.

Молодёжь умеет трезво, по справедливости оценивать наше прошлое.

И все же нюхавший порох, идя в разведку, с собой возьмёт не каждого.

Кого же брать? Об этом и беспокоятся люди, в молодости и всю жизнь защищавшие светлые завоевания Октября, немало повидавшие на своём веку.

И мне представляется важным тот разговор о воспитании молодых, который поднимает газета статьёй «Перекопы покоряются убеждённым». Убеждённым в правоте нашего дела, убеждённым в дне сегодняшнем, в дне завтрашнем.

К «Коммунистическому завтра» молодых надо готовить. Как? Я – за воспитание трудом, трудом осмысленным, трудом нужным. Только по труду, по делам ставить балл.