Когда мы росли, прозвища были повсюду. Принц, Принцесса. Тома же наш отец называл прозвищем, которое льстило ему и вгоняло в краску: Тигр. Может быть, он все-таки знал, кого мы привели в дом в тот вечер.

– Мне приятно, что у тебя есть ключ, – говорю я первое, что приходит в голову. – Возможно, этот брелок обладает коллекционной ценностью.

Беру у него ключ с Гарфилдом, чтобы открыть дверь, и он ковыряет ногтем отверстия от шурупов, которыми когда-то была прикручена к двери табличка «Свадебная фотостудия Барретт». Наверное, он сейчас думает о том, что мне не доведется снимать его свадьбу.

– Да-да, мне жаль, что так получилось.

На самом деле мне и жалко и не жалко.

Я толкаю дверь коленкой, и она открывается. Теперь его взгляд устремлен на уцелевшую табличку, на которой написано «MAISON DE DESTIN». Ее повесила Лоретта, чтобы с порога создать атмосферу для клиентов, которые приходили к ней погадать на Таро. О-о, что-то про судьбу, да еще и по-французски. Шикарно. Том с ностальгией во взгляде проверяет, крепко ли держится табличка.

– Мне очень ее не хватает, – признается он.

Мы оба, загрустив, умолкаем до тех пор, пока Патти, пыхтя и чихая, не начинает топтаться по нашим ногам. Спасибо тебе, маленькое животное.

Я щелкаю ближайшим ко мне выключателем, и первое, что мы видим в свете вспыхнувшей лампы, – мое нижнее белье. Над камином на гвоздиках, к которым мы когда-то давно прицепляли перед Рождеством носки для подарков, развешаны для сушки мои кружевные черные лифчики.

– Да, – произносит Том, немного помолчав. – От такого бедного Санту хватил бы удар.

Я со смехом бросаю ключи на кофейный столик:

– Не ждала гостей.

Эхо машины Винса очередной ложью проносится по комнате. Патти решительно устремляется куда-то по коридору.

– Нальешь лужу в доме – тебе несдобровать! – кричит Том ей вслед.

Я собираю лифчики и кучей сваливаю их в кресло.

– Господи, ну и вечер сегодня выдался! Хорошо, что ты здесь.

Вытащив бутылку вина, я краем своей майки пытаюсь открутить пробку.

Том протягивает руку. Для него это было бы плевым делом.

– Давай я открою.

– Я сама прекрасно справлюсь. – Я обхожу его и скрываюсь в темной кухне; если только я дам слабину, он немедленно начнет пытаться все делать за меня – режим Принцессы. – Выпьешь со мной? Или хорошим мальчикам вроде тебя пора в постельку?

Его брови сходятся на переносице.

– Хорошие мальчики вроде меня встают в пять утра.

– А плохие девочки вроде меня в шесть утра только ложатся. – Я ухмыляюсь при виде того, как он в отчаянии качает головой и тянется к выключателю на стене, но я перехватываю его руку. – Осторожно, током долбанет.

– Серьезно? Тебя долбануло током?

Он в смятении смотрит на мою грудь. Там, внутри, скрывается одна-единственная на свете вещь, которую он не способен починить.

– Нет. Я учусь на ошибках Джейми.

Твою мать! Ай! Дарс, хватит ржать! Это было больно!

Мои губы против воли разъезжаются в широкой улыбке.

– Улыбаться при мысли о том, как ее родного брата ударило током! – Том изо всех сил старается придать лицу укоризненное выражение, но у него ничего не выходит. – Ай-ай-ай, какая плохая девочка!

– Да не говори, ужас просто. – Я нажимаю на выключатель деревянной ложкой. – Так, чур, ты только не очень пугайся.

Я наблюдаю за тем, как он внимательно оглядывает комнату: потолок со следами многочисленных протечек, отошедшие пузырем обои, половицы, которые ходят ходуном под ногами. Я ко всему этому привыкла, но теперь отчетливо вижу весь масштаб разрухи.

– Можешь рассказать, из-за чего вы с Джейми поссорились? Его версию я знаю. Теперь хотел бы услышать твою.