Смерть как наука в современном мире почти не транслируется. Это не принято, поскольку доказывать её научность или ненаучность в обоих случаях – софистика, демагогия, либо тавтология. Принято говорить о явлениях смерти либо на уровне практик умирания, либо же на уровне древней религиозной мудрости, употребляя знаменитые или модные изречения типа: «самое определённое в жизни есть смерть, не определён лишь её час», или более простое: «все умрут, важно только как» и т. п.

Из знаменитых Книг Смерти: тибетской, египетской, или менее популярных ведической и славянской наиболее последовательной и удобной для практики является, без сомнения, тибетская книга смерти. Помимо изобилия буддисткой литературы о смерти, современному миру стали доступны в регулярном и массовом варианте семинары по искусству умирания «Бардо Пхова», преподаваемые мастерами различных, в том числе и невосточных национальностей. Изящно и, одновременно я бы сказал, торжественно-драматично описывает смерть Кастанеда, называя её «мудрым советчиком» (в книгах Кастанеды данное обозначение смерти является третьим принципом выслеживания силы, или сталкинга, где пересмотр – основа сталкинга). Подобное отношение к смерти высказывает в своих лекциях и Гурджиев. Среди более «мягкой» литературы, а также философски более нейтральной в первую очередь выделяется Моуди со своей знаменитой «Жизнью после смерти». Эта книга и стала своеобразным началом целой серии книг, обнажающих явление смерти для человека современного мировоззрения. Кто-то по этому поводу сказал: «Приоткрыл завесу таинственности». Говоря «современное мировоззрение», я имею в виду особенности и тонкости отношения к фундаментальным понятиям смерти, жизни и рождения на уровне ценностей цивилизации в целом, не зависимо от культурных и других отличий. Хотя в локальном порядке такие отличия и могут сохраняются у некоторых народов как диковатые архаизмы или странные атавизмы. С этой точки зрения, в культурологии выделяются так называемые «лунные» цивилизации и «солнечные» цивилизации.

Так, наша цивилизация может считаться лунной, т.к. фундаментальные ценности в лунной цивилизации: страх и непонимание смерти, радость и приветствие жизни и рождения, стремление к материальным благам. Мы также пользуемся лунными циклами в нашем календаре. От солнечных цивилизаций остались легенды и скрытые ритуалы. В язычестве, например, можно встретить календари с сорока дневными и девяти дневными сроками вместо месячных циклов и недель (об этом подробнее в разделе о Духе). Сохранившиеся древние ритуалы в очень неявном виде могут давать образ «солнечного мировоззрения»: равноценностное отношение к жизни и смерти, отсутствие приоритета в духовном и материальном. Современные религии также говорят об этих сроках, но в отношении умерших, а не живущих. Т.е. умершие пользуются этими сроками как «своими» сроками каких-то своих «переходов», но мы, живущие, такими сроками уже не можем пользоваться. Или не умеем… Нам проще жить в «подлунном мире». Впрочем, буддизм и некоторые формы христианства, синтоизм, некоторые другие религиозные направления также несут «остатки» Солнца в своём мировоззрении, но порою в гротескном варианте другой крайности. Так, некоторые традиции проповедуют торжественность смерти и опускают ценности жизни, что, неудивительно, рождает апокалипсические тенденции в сознании некоторых окружающих. Можно высказать предположение, что