Мало-помалу я полюбил Эль-Пасо благодаря одному мексиканскому парнишке-сорванцу по имени Виктор, который жил через дорогу. Мы стали лучшими друзьями и были не разлей вода. Дружба с ним помогла мне забыть о своре ребят, которые ненавидели меня за то, что я был нищим белым калифорнийским отребьем. Но, как только я пообвыкся, пришли неизбежные новости: мы снова переезжаем. Я был опустошен, потому что на этот раз мне пришлось оставить позади друга.

Мы очутились в самом сердце пустыни, в Энтони, штат Нью-Мексико, поскольку мои бабушка и дедушка решили, что на свиноферме смогут заработать больше денег. Помимо свиней, мы также разводили кур и кроликов. Моя работа заключалась в том, чтобы брать кроликов за задние лапы и с размаху лупить палкой по затылку. Тело кролика билось в моих руках, кровь капала из носа, а я стоял и думал: «Он ведь был моим другом. Я убиваю своих друзей». Но в то же время я знал, что убивать их – это моя роль в семье; это то, что я должен был сделать, чтобы стать мужчиной.

Путь до школы занимал полтора часа издевательств в автобусе по ухабистой дороге. Когда мы приезжали, старшие ребята, которые занимали задние сиденья, валили меня на землю и не давали пошевелиться, пока я не отдавал им деньги за обед. После первых семи раз я поклялся, что это больше никогда не повторится. Но на следующий день все начиналось по новой.

Одним утром я взял с собой металлический ланч-бокс с картинкой «Аполлона-13» и наполнил его камнями. Как только мы подъехали к школе, я выбежал из автобуса, и, как обычно, меня догнали. Но на этот раз я начал размахивать своим орудием, ломая носы, пробивая головы и разбрызгивая кровь, пока мой контейнер для обедов не развалился при столкновении с физиономией одного из этих маленьких ублюдков.

Они больше не приставали ко мне, и я ощутил свою силу. Вместо того чтобы съеживаться при виде старших ребят, я думал про себя: «Только попробуйте ко мне лезть, я вас живо отмудохаю». Так я и поступал: если кто-то наезжал на меня, я самозабвенно мутузил его. Я был психом, и все стали держаться от меня подальше. Теперь я развлекался не тем, что бросал камушки в воду, а начал ходить по грунтовым дорогам с пневматическим пистолетом, отстреливая все живое и неживое. Моим единственным другом была старушка, которая жила совершенно одна посреди пустыни в трейлере неподалеку. Она сидела на своем выцветшем диване с цветочным орнаментом и пила водку, пока я кормил золотых рыбок.

Дневник с оценками Никки за шестой класс, Энтони, Нью-Мексико, школа Гадсден

Отец Никки – Фрэнк Феранна

Прожив в Энтони год, мои бабушка и дедушка решили, что свиньи – это не путь к богатству. Когда они сказали мне, что мы переезжаем обратно в Эль-Пасо – в один квартал от нашего старого дома, – я был в восторге. Я снова увижусь с моим другом Виктором.

Но я уже не был прежним – я превратился в злого и жестокого пацана, а Виктор нашел новых друзей. По пути в ненавистную мне школу Гадсен приходилось как минимум дважды в день проходить мимо его дома, и каждый раз я ощущал, как внутри меня нарастает одиночество. Затем мой путь лежал через школьный двор, где жестокие дети закидывали спортивным инвентарем. Я начал воровать книги и одежду из чужих шкафчиков, из вредности заходил в магазин «Piggly Wiggly», воровал конфеты и засовывал игрушечные машинки «Hot Wheels» в десятицентовые пакетики с попкорном, надеясь, что кто-нибудь ими подавится. На Рождество мой дедушка продал несколько своих самых ценных вещей, включая радио и костюм, чтобы купить мне нож, и я позаботился о том, чтобы его подарок не лежал без дела, – ножиком я прокалывал шины автомобилей. Месть, ненависть к себе и скука проложили мне путь к подростковой преступности. И я решил пройти по нему до самого конца.