Через несколько минут появились мои товарищи.

– Доброе утро, профессор.

– Сейчас не утро, а вечер, если уж на то пошло.

– А вы знаете, который час? Наши часы встали.

– Да, четверть девятого по универсальному времени. Пора запускать корабль. Глеб, включите те рубильники, которые вы отключали, только сейчас наоборот – снизу вверх. Справитесь?

Профессор, кажется, был не в духе. Может, и правда надо было дать ему немного поспать.

– Справлюсь.

Я полетел опять в конец коридора, прихватив с собой фонарик. Включил восемь тумблеров и вернулся назад. На этот раз без приключений.

Корабль постепенно наполнялся гудением и шумами ожившей аппаратуры.

Вспыхнуло аварийное освещение. В рубке оба ЭИ пульта с завидной синхронностью демонстрировали длинные ряды цифр и символов.

– На полную проверку и тестирование всех систем уйдет не меньше суток. Но мы этого делать не будем, – бормотал профессор, обращаясь скорее к себе, чем к остальным. – Самое главное – вернуть управляемость кораблю, проветрить помещения и сориентироваться.

Нам с Адой делать было абсолютно нечего, поэтому мы сидели и любовались на шаманство профессора.

Ада сгоняла куда-то и принесла нам прозрачные капсулы с соком и мятные палочки.

– Перекусим, когда восстановится сила тяжести. Или мне сейчас что-нибудь придумать?

– Лучше сейчас, мы пойдем с ускорением в два G – кушать будет неудобно.

– Хорошо, только я сначала умоюсь.

Ада опять упорхнула.

Я надкусил край капсулы и выдавил ароматную жидкость в рот, потом залпом выпил остаток. Профессор с наслаждением хрустел мятной палочкой, засунув ее в рот целиком и не отрываясь от манипуляций с пультом.

Компьютеры переварили свои цифры, и теперь оба пульта рассыпались роем веселых искр приветственной заставки.

– Так, порядок. Операционная система загружена. Теперь дело за тестированием. В воздухе вспыхнули многочисленные графики, диаграммы и ползущие линейки прогрессии. В рубке, наконец, полумертвое красное аварийное освещение сменилось обычным. Я глянул в иллюминатор. Там была пустота.

– Профессор, куда делись звезды?

– Звезды на месте, я затемнил иллюминатор.

– Зачем?

– Если нас ведут визуально, освещение рубки будет видно.

– Когда мы включим всю аппаратуру, нас все равно увидят.

– Я надеюсь, что когда мы включим всю аппаратуру, то корабль уже будет разгоняться. Через двенадцать минут проверка двигателей, через шесть – проверка системы навигации и ориентирование.

– Насколько я понимаю, мы вышли из зоны контроля. Как мы сориентируемся?

– Визуально.

Мне показалось, что я ослышался.

Профессор хитро посмотрел на меня.

– Да, я гляну на звезды и скажу, где мы находимся.

Не зря его считают чокнутым.

– Тогда откройте иллюминатор. Я тоже хочу попробовать сориентироваться по звездам.

– Пожалуйста, молодой человек, но мне кажется, что у вас это не получится.

Иллюминатор посветлел, и на меня опять глянула бездонная чернота космоса с россыпью звезд. В принципе, сориентироваться можно, зная угловое расстояние между небесными объектами. Профессор астрофизик, для него небо – это открытая книга. Даже я, раз в неделю выползающий на поверхность Иды, могу распознать знакомые созвездия.

Профессор расположился у меня за спиной. Перед нами была узкая полоска загнутого стекла, начинающаяся от пола и в высоту моего роста.

– На самом деле это не так сложно. Вон та яркая звездочка – это Церера. Правее и ниже, мерцающая – Сигма-5. Угловое расстояние между ними – примерно восемь градусов. Выше, практически в створе с Бетельгейзе – Дельта, ваша база. От нее до Цереры – семнадцать градусов. Я могу назвать еще десяток объектов, но пока хватит и этого. Итак, молодой человек, мы имеем три объекта и три угла. Для определения своего местоположения вполне достаточно.