Так вот, серьезных страхов полно. И они могут быть сильнее доминанты беременности.

1. Свекровь ненавидит меня, не приняла в семью, мечтает разлучить с мужем, будет желать зла мне и малышу.

2. Останусь без работы после родов (а за этим панический страх нищеты или брошенности).

3. У нас в семье все после родов набирают до ста килограммов, буду ужасная бабища и муж уйдет, останусь одна, несчастная, толстая, с ребенком на руках.

4. У меня диабет (больная щитовидка, гломерулонефрит), и врачи уже до смерти напугали меня невынашиванием беременности (тут, коллеги, у меня много вопросов о программировании пациентов).

5. В семье есть генетические заболевания, и у меня есть серьезные основания думать, что их получит мой малыш.

6. Одна без партнера не справлюсь.

7. Я еще так молода для того, чтобы иметь детей, испорчу жизнь себе и ребенку.

8. Сестра вся порвалась в родах (с кровопотерей и осложнениями), мы все боялись за ее жизнь, просто боль и ужас.

9. В роду все девочки ненавидят матерей (а в матке была девочка), не хочу, чтобы она меня ненавидела (бессознательный уровень).

10. Муж не хотел ребенка, поэтому боюсь, что уйдет от меня (за этим страшный страх одиночества).

11. Я не буду такая привлекательная (грудь отвиснет, влагалище растянется, растяжки на коже, половые губы деформируются), а для меня внешность очень важна, для меня это гарантия достойной жизни (страх остаться одной, страх бедности).

12. После рождения сестры родители меня игнорировали. Я так страдала! Боюсь, что история повторится с моим первым ребенком.

13. Мир такой опасный, непредсказуемый и нестабильный. Как можно жить в таком ужасном мире, полном войн, страданий и болезней.

14. Я уже старородящая, мне уже сорок лет. Очень сильный страх родить ребенка с синдромом Дауна, так случилось у двух знакомых женщин.

Продолжать?

За каждым из этих страхов стоит то, что породило этот страх (у них еще есть «мама»). То есть это не конечная остановка.

К примеру, страх, что поправлюсь и муж уйдет, вероятнее всего, приведет к одиночеству, страху быть отвергнутыми, брошенными. А эта история, в свою очередь, тянется глубже к нашим предкам, когда в одиночку невозможно было выжить. Не то, что не с кем поговорить или стакан воды подать, а страх не выжить, то есть умереть. С этим и нужно работать, лучше со специалистом.

Или страх, что повторю мамину и бабушкину историю: все по женской линии ненавидят друг друга. Это тоже об отлучении, о страхе быть брошенной, непонятой, отделенной от группы. Все эти тревоги связаны с безопасностью.

Но они тоже не из воздуха возникли. Вероятнее всего, мы что-то конкретное прожили, что расшевелило этих монстров прошлого.

Мы не рождаемся как чистый лист. Мы уже отягощены, если можно так выразиться, семейным полем, стрессом мамы во время беременности. Но по-настоящему страх проявится, когда мы получим еще и свой личный опыт. Например, одиночества, когда ребенка оставляли дома одного в пятилетнем возрасте, а сами уходили. Просто некому было за дочкой присмотреть. А девочка одна слушала до дыр пластинки и улавливала звуки шагов за дверью, не идет ли мама. А мама все не шла…

Для начала нужно понять свои тревоги и опасения. А потом уже можно с этим работать. Страх потерять себя, статус, красоту, работу тоже может говорить о страхе безопасности. Ведь мы рискуем остаться без денег, без партнера, в одиночестве, без ресурсов к существованию. Мне кто-то возразит, что редкая женщина не боится многих вещей из перечисленного. Но. Но у кого-то страх будет перевешивать желание иметь малыша. Мы настолько привыкаем к состоянию тревожности, что нам кажется это нормой. Как будто все так и живут, находясь в постоянном напряжении, в боевой готовности. Человек ко всему привыкает и адаптируется. Например, перестает воспринимать шум вокзала, если живет в тесном соседстве со станцией. И вот такие поезда страха и напряжения становятся подпороговыми, то есть не воспринимаются. И наша задача – оценить реальную ситуацию: «Что я чувствую, думая о предстоящей беременности и родах?» И улавливать все нотки неприятных ощущений.