После армии Вольф продолжил службу, приняв в подчинение собачий питомник. Одноклассник отправился искать себя в милиции: стал патрульно-постовым и одновременно помощником участкового на поселке, где родился и вырос. Мишкин, перечитавший в свое время всю Агату Кристи и ее коллег по жанру, пылал сердцем в поисках преступления века, но особых происшествий здесь не случалось. Вот местный алкаш Геннадьев избил свою сожительницу Иванову. Местная шпана залезла в ларек и вытащила все импортные шоколадки. Все тот же неутомимый Геннадьев украл у соседки гуся и тайно сожрал его, предварительно зажарив в углях по старинному рецепту, обваляв в речной глине.

На службе Мишкину было уныло, хотелось обрести смысл жизни: кого-то спасти, совершив подвиг века. Ночами он перебирал в голове романы Ремарка и, почесывая затылок, даже подумывал спиться. Но однажды ему на глаза попалась странная брошюра. Удивительным образом освободив немного места в своей бутыли, Мишкин прочел брошюру, рассказывающую о черной магии, и увлекся ею не по-детски. Уволившись из внутренних органов, он отрастил длинные волосы и, подкрасив брови хной, начал принимать страждущих. В его кабинете висели муляжи мертвых ворон и крыс, сделанные из папье-маше в натуральную величину, стоял огромный хрустальный шар с человеческим глазом внутри (изготовленный заключенными городского следственного изолятора) и чучело совы. Кто-то ему верил, кто-то посмеивался над новоявленным черным магом. Продлилось это шесть месяцев и четырнадцать дней. Проснувшись как-то, властитель умов поселковых жителей отправился в городской приход и, войдя в церковь, встал перед священником на колени. Покаялся и спросил, где и как можно стать служителем культа.

− Мне сон в последние дни видится, приходит ко мне ангел небесный и речет слово божье. Прямо сил уже нет. Приходит и говорит, что я никудышный человечишка. И что следует идти мне по пути поиска человека, который типа для него, для ангела.

− Как это? – непонимающе мотал головой городской священник.

− Снится мне, будто приходит ко мне человек в грязной майке и растянутом трико, от него ужасно пахнет керосином, и сам он выглядит ужасно: щетина, грязная шевелюра и нестриженые ногти вкупе с вонючими немытыми ногами. Но у него за спиной крылышки, и он типа ангел. Вот только есть у него одна особенность: он бесчеловечный ангел, падший. И говорит он мне во сне, что я, дескать, обязан стать местным священником и принять недавно построенную церковь в поселке. И все только лишь для того, чтобы отыскать для него человека, типа для сохранности его грешной души.

− Чьей души, ангела или человека? – на всякий случай переспросил священник, почему-то поверив рабу божьему Мишкину Антону.

Так уже через полтора года он принял рукоположение и новенький, пахнувший свежей известью местный приход. Новая жизнь увлекла отца Симона, но вот с поиском того самого человека для ангела, который ему не прекращал сниться, была проблема. Подберет он вроде бы подходящего кандидата: и бухает, и изменяет – казалось бы, бери его тепленького и заботься, спасай. Но ангел чуть ли не каждую ночь дышал керосиновым перегаром и недовольно морщился. «Неужели, отец родной, не видишь, кого ты мне подсуропливаешь? Да, пьет, да, неверен, но в приход твой ходит регулярно и хотя бы пытается стать человеком. А мне нужен такой, чтобы оторви и выбрось. А для этого оторви, пожалуйста, свою пятую точку и отправься в мир. Да там и сыщи мне моего человечка».

– Вот, Витенька, пришел в твой мир на поиски овцы заблудшей, − вывалил священник, − ты же помнишь про мою проблему. По мне так все это редкостная хухуендия, но тем не менее!