– Куда это вы идёте?

Меня сковал страх.

– Понятия не имею, – пробормотала я и поспешила за остальными, оставив её недоумевать. Недоумение было лучше, чем подозрения.

Когда во главе бывшей Югославии стоял Иосип Броз Тито, власть навязывала гражданам свою идеологию через систему образования. В учебниках истории восхвалялось «героическое» учение Карла Маркса, Фридриха Энгельса и Владимира Ленина. Преподаватели не уставали повторять, что Бог бывает только в сказках, а религия – это, как говорил Маркс, «опиум для народа». Поэтому я часто сама не понимала, во что верить.

Уже в первом классе начальной школы детей автоматически принимали в Союз пионеров Югославии. Новоиспечённые пионеры, которым исполнилось семь лет, получали форму: красный галстук и «титовку», или «пилотку Тито», на которой был изображён герб и красная пятиконечная звезда – символ коммунистической партии. В пионерской клятве мы обещали любить Социалистическую Федеративную Республику Югославию, а также «нести братство, единство и принципы, за которые боролся товарищ Тито».

Навязывание идеологии продолжалось на протяжении всех моих школьных лет. Ежегодно 25 мая Югославия отмечала день рождения Тито – человека, который принёс в нашу страну коммунизм. Это был всенародный праздник, известный как День молодёжи. В школах заранее готовились к торжествам, каждый ученик должен был написать стихотворение или сочинение, прославляющее председателя компартии, а центральные газеты публиковали лучшие из них. Я всегда радовалась этим конкурсам, а мои работы даже бывали отобраны для публикаций.

В мероприятиях, посвящённых государственному Дню молодёжи, участвовали тысячи людей. В честь Тито устраивались выступления спортсменов и пионерские слёты. Оркестры исполняли напыщенные партизанские песни, например «С маршалом Тито», в которых его называли героем и хвастали, что «с ним нам не страшен и ад», а если кто скажет иначе, тот «почувствует наш кулак».

«Образование – это оружие, – говорил советский диктатор Иосиф Виссарионович Сталин, – эффект которого зависит от того, кто его держит в своих руках, кого этим оружием хотят ударить». Живя в Югославии, где соседствовали разные культуры, я получала разностороннее образование, но учиться бывало нелегко. К примеру, от нас требовали, чтобы мы умели писать и латиницей, и кириллицей. А благодаря учебной программе из Великобритании я выучила английский язык и приобрела красивый акцент.

Больше всего мне нравилось проводить время дома, в кругу своей семьи. Мой папа отличался беззаботным и радостным нравом. Мама была построже и острее переживала житейские трудности. Она делала всё, чтобы обеспечить нас счастливой и комфортной жизнью. С раннего детства я была больше привязана к отцу. Иногда я даже спрашивала у него: «Зачем нам вообще мама?» В ответ он только улыбался. У папы было несколько лишних килограммов, а зелёные глаза сияли ярче на фоне чёрных волос. Когда у нас гостили родственники из Герцеговины, он всегда вставал рано утром и спрашивал их, что они хотят на завтрак, отправлялся покупать нужные продукты, возвращался и готовил, и только потом уходил на работу.

В то время я не замечала, насколько тяжело было родителям в Сараево. Днём отец работал, а вечером почти всегда слушал лекции или занимался, чтобы получить работу в отделении радиологии. Мама работала поваром в крупной компании. Каждый день она уходила из дома в пять утра, а возвращалась во второй половине дня совершенно без сил. У родителей не было возможности нанять для меня няню в дошкольные годы, поэтому до пяти лет я оставалась дома одна, и это был крайне тревожный период для мамы с папой. Несколько раз в день папа пешком возвращался домой, подходил к нашему окну, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке, а затем снова бежал на работу.