– Хочешь, чтобы завтра все болело после дороги? – Игнис смотрит в упор, его губы изгибаются в ироничной улыбке, на мои жалкие попытки к возмущению.

– И чем я заслужила такую заботу? – хватает сил задать вопрос, каким-то чужим, низким голосом.

– Ничем, к сожалению, – он пожимает плечами, вновь с легким нажимом укладывая меня обратно, пристраивая ладони на спину и склоняясь к самому уху, чтобы проговорить с легкой хрипотцой, – Просто мне этого хочется.

И его руки умело продолжают порхать по моему телу, сжимая, поглаживая и медленно спускаясь всё ниже, проходясь по позвонкам и разминая уже бедра и ноги. Длинные пальцы, не изнеженные, чуть грубоватые от постоянных тренировок с мечом и прочими железками для убийства, но такие умелые. Они уже не просто массируют – ласкают, опускаясь всё ближе к внутренней стороне бедер, не забывая оглаживать и стискивать ягодицы, то и дело возвращаясь к спине и бокам, непременно задевая край груди большими пальцами, от чего я вздрагиваю. Понимаю, что меня заводят, точно зная на какие точки давить. Огонь переливается внутри, ластясь к этим рукам, что продолжают победное шествие по тайным тропам моей страсти. Медленно, тягуче, заставляя жмуриться разомлевшей кошкой. Стискиваю зубы, сдерживая так и рвущийся сладкий стон.

Не дождется! Но, черт возьми, как же тяжела эта битва!

Уверена, он наблюдает за моей реакцией, словно охотник за жертвой. Я не вижу, но знаю, что колдун ловит каждый мой учащенный вздох и радуется (или злорадствует!), видя мою борьбу с собой. О да, это чертово доставшееся мне тело совсем не против, чтобы руки Владеющего двинулись дальше, унимая тот пожар, что разгорается внутри.

Пальцы и ладони продолжают танцевать, выписывая все более сложные пируэты, а я горю в этом аду вожделения, в которое меня целенаправленно опускают.

Сжимаю бедра, пытаясь хоть как-то унять эту муку. Чувствую, как Игнис снова склоняется надо мной, ощущаю где-то в районе лопаток его горячее дыхание. Губы моего мучителя почти касаются кожи, я невольно представляю его глаза с искрами пламени, и все таки срываюсь на стон, когда пальцы, преодолев уже совсем слабое сопротивление, слегка раздвигают мои бедра и оглаживают с нажимом внутреннюю поверхность, немного не доходя до самого сокровенного, и одновременно его дыхание легким ветерком проходится по позвоночнику.

– Попроси! – шепчет мне этот искуситель.

Черта с два! Даже мой затуманенный мозг помнит, что мной играют.

– Не-ет, никогда, – то ли рычу, то ли плачу в ответ, чувствуя дикую смесь из обиды и досады, что сейчас всё это прервется. Ожидаю вспышки злости, или уже привычных колкостей, но неожиданно, меня сгребают в объятия, ложась рядом и прижимая к груди спиною. Я остро чувствую соприкосновение обнаженной кожи с тканью одежды, вдыхаю его запах, буквально кружащий голову. Меня слегка прикусывают за ухо и я всхлипываю.

– Дурочка упрямая, пламя сжигает, уж мне ли не знать. Его надо гасить, – снова нашептывают мне, пусть и смысл странной фразы до меня не совсем понятен.

И тут же его правая ладонь накрывает мою грудь, а левая проникает между ног, мгновенно находя нужную точку, заставляя меня выгнуться дугой и в несколько движений доводя до яркой вспышки. Меня колотит и из глаз льются слезы, от противоречивых чувств: облегчения, удовольствия и злости на себя и этого мужчину. Хочется накричать, даже ударить, или спрятать голову в подушку, лишь бы не видеть самодовольного лица этого бесова повелителя Огня. Ведь наверняка же доволен собой! Закрываю глаза сжимая плотно губы, чтобы не разрыдаться в голос.