Теократия и коммунизм.
Я вырос отчасти благодаря досугу.
В ущерб себе, ибо досуг без богатства увеличивает долги, а от долгов происходит публичное унижение.
Но и к своей большой пользе в смысле чувствительности, размышления и способности к дендизму и дилетантизму.
Прочие литераторы в большинстве своем презренные и весьма невежественные канавокопатели.
XXXIII
Младая девица издателей.
Младая девица главных редакторов.
Младая девица – пугало, чудовище, убийца искусства.
Младая девица – какова она в действительности.
Дуреха и дрянь, величайший идиотизм в сочетании с величайшей испорченностью.
В младой девице заключена вся низость проходимца и школяра.
К сведению некоммунистов: все общее, даже Бог.
XXXIV
Француз – животное со скотного двора, столь хорошо одомашненное, что не осмеливается преодолеть никакую изгородь. Взгляните на его вкусы в искусстве и литературе.
Это животное латинской породы; помои его не отвращают, у себя в стойле и в литературе он настоящий скатофаг>50 – обожает экскременты. Кабацкие литераторы называют это галльской солью.
Прекрасный пример французской низости – и это нация, более других претендующая на независимость.
[В этом месте к рукописи приклеена вырезанная из газеты заметка]
Следующего отрывка из прекрасной книги г-на Волабеля>51 будет довольно, чтобы дать представление о впечатлении, произведенном побегом Лавалетта>52 на самую невежественную часть роялистской партии: «Роялистская запальчивость в этот момент второй Реставрации дошла, так сказать, до безумия. Юная Жозефина Лавалетт обучалась в одной из главных обителей Парижа (Абэй-о-Буа) и покинула ее лишь ради того, чтобы обнять своего отца. Когда она вернулась туда после побега и стало известно о скромном участии, которое она в нем приняла, против этого ребенка поднялся громогласный вопль; монахини и однокашницы стали ее избегать, а многие родители заявили, что заберут своих дочерей, если ее тут оставят. По их словам, они не хотят допустить общения своих чад с юной особой, допустившей подобное поведение и подавшей подобный пример. Когда шесть недель спустя г-жа де Лавалетт вновь обрела свободу, она была вынуждена забрать оттуда свою дочь».
XXXV
ГОСУДАРИ И ПОКОЛЕНИЯ
Есть равная несправедливость в том, чтобы приписывать царствующим государям достоинства и пороки народа, которым они ныне правят.
Эти достоинства и пороки почти всегда, как это могли бы доказать статистика и логика, можно приписать атмосфере предыдущего правительства.
Людовик XIV унаследовал людей Людовика XIII: слава. Наполеон I унаследовал людей Республики: слава. Луи-Филипп унаследовал людей Карла Х: слава. Наполеон III унаследовал людей Луи-Филиппа: бесчестие.
Всегда предыдущее правительство ответственно за нравы последующего, в той мере, насколько правительство вообще ответственно за что бы то ни было.
Внезапные перерывы, которые из-за обстоятельств случаются в царствованиях, не позволяют этому закону быть совершенно точным по времени. Нельзя точно отметить, где кончается то или иное влияние, но оно будет сказываться на всем поколении, испытавшем его в своей юности.
XXXVI
О ненависти молодежи к цитатчикам. Цитатчик для них враг.
«Я даже орфографию отдал бы в руки палача».
Теофиль Готье>53
Дать прекрасный образ: литературный подонок.
Не забыть портрет Форга, бороздящего литературу пирата>54.
Вечная склонность к проституции в сердце человека, отсюда и его страх перед одиночеством. Он хочет быть вдвоем. Гениальный же человек хочет быть один, то есть – одиночкой.
Заслуга в том, чтобы быть одному и проституировать себя особым образом.