Запах гари чувствовался в театре и сейчас, но произошли и некоторые изменения. Мисс Стамп и Мод постарались сделать свое временное жилище более уютным. Посреди комнаты стоял стол со стульями, на стене висела гравюра с изображением дам в ярких платьях, в камине потрескивали поленья, неподалеку примостилась вешалка для сушки белья, а на табурете рядом с камином виднелась корзинка с недовязанным носком и клубком серых ниток со спицами. На крошечном приставном столике возвышалась беспорядочная стопка бумаг, стояла заткнутая пробкой бутылочка чернил и щербатая кружка с перьями. На каминной полке тикали довольно уродливые часы, покрытые черной и зеленой эмалью, и в отличие от тех, что Аполлон заметил в жилище Мейкписа, они работали. Место перед камином занимал лилового цвета диван, один угол которого подпирали кирпичи.

Жилище мисс Стамп совсем не походило на те дома, в которых Аполлон привык бывать до того, как впал в немилость, и все же оказалось очень уютным.

– Ну, если осмотрелись, присаживайтесь, милорд, – нарушила молчание Мод, указывая рукой на один из стульев.

На какое-то леденящее душу мгновение Аполлон забыл, как дышать, но уже в следующий момент понял, что эти слова не несли в себе никакой подоплеки. В надежде на то, что ничем не выдал своего удивления, он кивнул и выдвинул стул, чтобы сесть за стол.

Но Мод, продолжая хмуриться, уточнила:

– Что с ним такое? Он не может говорить?

– Нет, не может, – просто сказал Индио, избавив гостя от необходимости прикидываться слабоумным.

– О… – Мод ошеломленно заморгала, явно застигнутая врасплох. – Ему отрезали язык?

– Мод! – одернула ее Лили. – Что за чудовищная мысль! У него есть язык. – Потом, словно вдруг усомнившись в собственных словах, с беспокойством посмотрела на гостя. – Ведь есть?

Аполлон недолго думая высунул язык, отчего Индио рассмеялся, а Нарцисска залилась лаем.

Мисс Стамп посмотрела на него так, что все тело обдало жаром, и он поспешил натянуть на лицо маску непонимания.

Фыркнув, Лили опустилась на стул, а Мод проворчала:

– И что здесь такого? Мне же любопытно узнать, почему язык есть, а говорить он не может.

– Я не знаю. – Индио уселся за стол рядом с Аполлоном. – Зато сегодня он спас Нарцисску: она чуть не утонула.

Рука мисс Стамп, потянувшаяся было за куском курицы, застыла в воздухе.

– Тебе же нельзя даже приближаться к пруду, и ты прекрасно знаешь это, Индио!

– Я и не подходил, – попытался объяснить мальчик. – Это Нарц туда убежала. Калибан пошел за ней, достал из воды и завернул в свою рубашку. А потом Нарцисска ее облевала.

Женщины тут же уставились на рубашку гостя, и Аполлон с трудом удержался, чтобы не поднять руку и не убедиться в том, что от рубашки больше ничем не пахнет.

Мисс Стамп покраснела до корней волос.

– Это вульгарное слово, Индио: я уже не раз говорила тебе об этом, – тем более за столом…

– Как же тогда сказать? – поинтересовался Индио и без всякого перехода добавил, не вполне логично: – А можно и мне кусок цыпленка?

Мод принялась раскладывать по тарелкам куски цыпленка с хрустящей румяной корочкой.

– Как вышло, что Калибан оказался рядом, когда Нарцисска упала в пруд? – громко спросила мисс Стамп, пытаясь скрыть неловкость.

– Он рубил пень таким огромны топором, – пояснил Индио, и Аполлону ужасно захотелось его поправить, но вместо этого он положил в рот кусок цыпленка. – А мы с Нарцисской гуляли, но не возле пруда, – поспешил успокоить мать мальчик. – Мы вообще туда не собирались.

Искоса взглянув на женщин, Аполлон понял, что они не верят ни единому слову врунишки.

– Стало быть, он садовник. – Лили взяла со стола бокал с вином и посмотрела на Аполлона с гораздо большим интересом, чем ему бы хотелось.