– Ну, мороз накануне был примерно –15, – задумался филёр. – А травмы были гипотермического свойства, что не удивительно, они же в снегу оказались по самый рот.

Для убедительности он постучал ботинком по краю снежной ямы, которая была глубиной почти с человеческий рост.

– Их насипайт оттюден, – указал Пенор на обрыв, где продолжал восседать бес в сером берете. – Шнег упадайт здес, накрывайт всех с голованен…

– Ну, живыми бы они сюда сами не пришли, – недоверчиво заулыбался Вемс.

– Знячийт, их заставляйт, – пытался убедить его швейцарец, ползая от ямы к яме в попытке найти ещё что-нибудь примечательное. – Какой составен жертв?

– Так, Ярик, я опять не вкуриваю, что он от меня хочет, – не выдержал рогатый следователь, подзывая гридя.

– Он хочет знать о жертвах, – быстро перевёл Яфиан, засунув мобильник в карман шинели, и сам ответил на вопрос: – В основном, это простые бесы. Они не имели никаких особых постов в экзархате, занимались обыденными делами.

– Ну, среди них был же советник Нилренс, – вставил Вемс, показав на самую тёмную яму внизу склона. – С ним вообще кошмарная ситуация. Его расчленили, потом к телу пришили лапы люпастора. А ноги – от смертного. Так ещё и во рту вообще оказались утиные перья.

– Перьях??? – поморщился Дивеллонт и поспешил к заветному углублению.

Лёд там хоть и был, но в основном из-за застывшей крови. Вряд ли убийцы «сооружали» этот странный труп прямо здесь, в яру. Значит, единственную статусную жертву сюда на чём-то привезли с уже пришитыми лапами и ногами.

– Да чёрт там поймёт! – поморщился Бастиан, указав на вершину холма. – Тут за день много смертных прогулялось, воскресенье же было…

– Dieser berater wurde anderswo getotet, – запричитал швейцарец.

– Он говорит, что Нилренс уже был мёртв, – принялся переводить Яфиан речь обеспокоенного Пенора. – А остальные типа живы…

– Что за бред! – промычал Лирент, присоединившись к ним возле бывшей снежной могилы изуродованного советника.

– Это не бред, – поправил его Дивеллонт и вновь принялся объяснять различия в ледяных корках. – Каждый бес имеет температуру тела в диапазоне от 30 до 38 градусов. Это зависит от окружающей среды и от индивидуальных особенностей организма. В любом случае такой температуры достаточно, чтобы снег начал подтаивать.

Он продемонстрировал тёмные и бурые пятна на дне ямы, где нашли бедного Нилренса.

– Это гематит и кровь. Жидкости стекали вниз к копытам, поэтому на дне замороженная тёмная лепёшка. Её хорошо заметно…

Иностранец резко переполз к другой снежной могиле.

– В этом и в других углублениях я обнаружил более прочный ледяной покров. Его повредили лопатами. Но ни крови, ни гематита здесь нет. Судя по толщине корки, бесы в них были какое-то время живы.

– Да накрыло просто лавиной, – подметил Лирент, ничуть не удивившись выводам Пенора. – Склон разделён на три части. Вон тот верхний козырёк накапливает свежий снег. Когда его становится много, всё это падает прямо сюда. Всё ж просто.

– Возможно, это была лавина, – не стал спорить швейцарец. – Но все, кто оказался под снегом, пришли сюда добровольно.

– Что ты такое говоришь! – Вемс запищал от возмущения.

– А вы как думаете, почему девять из десяти жертв имели привычную температуру тела? – озадачил Дивеллонт присутствующих. – Я в корне не согласен, что их сюда приносили и складывали, как кукол. Скорее всего, каждый из них пришёл самостоятельно. Девять взрослых бесов – это серьёзная сила. Они смогли бы сопротивляться, даже если на них напал ваш люциферит.

– Может, их усыпили какой-нибудь гадостью, – предположил Бастиан, метая взгляд то на иностранного соплеменника, то на лысого коллегу. – Отравили ядом там или облили крепким алкоголем…