Горячая ладонь схватила запястье и потащила меня сначала к двери кабинета, затем к черному выходу модельного агентства «Соблазн». Видимо, лысый не хотел столкнуться с заказавшим меня клиентом, поэтому не стал ломиться через парадную дверь. Еле поспевала за ним, ноги обуты в легкие серебристые босоножки на высоченных каблучищах. Неудобно. Когда мы подошли к огромному черному внедорожнику, Юрик по-театральному галантно распахнул передо мной дверцу. «Почувствуйте себя как в сказке!» Только вот золушка — ещё по совместительству шлюха, а принц — начальник службы безопасности модельного агентства и, ха-ха, обыкновенный сутенер.

Автомобиль бритоголовый вел уверенно, хмурый взгляд полностью сосредоточен на дороге. Кажется, он немного недоволен или сердит. На меня, себя или свое решение пойти против сестры?

Мой же взгляд постоянно почему-то возвращался к мужчине за рулем. Как магнитом тянуло хорошенько его рассмотреть и понять, прочувствовать, чем мне грозит его не очень радушное настроение. Нет, определенно в Юрие Николаевиче есть что-то такое цепляющее своей безобразностью, бритая башка, видимо. Хотя черты лица у него привлекательные, по-мужски грубо вылепленные, но пропорциональные. Губы — отдельная история: широкие, полные, греховные...

— Ну как, всего рассмотрела?! Нравлюсь?

Взгляд в упор. Хорошо, сдаюсь! Подловил меня на подглядывании. А может, не только в башке дело? Улыбочка — закачаешься! Такая открытая, располагающая, сексуальная… отвратительная, что пробирает вплоть до самых трусиков.

— Очень. Я всегда питала слабость к огромным лысым орангутангам в костюмах, — в моем голосе показная слабость и томность. Улыбаюсь в ответ так, что, кажется, видны не только зубы, но и дёсны.

Странно, но сейчас я совершенно не чувствовала страха, внутри какая-то истерия, в состоянии которой можно не только колким комплиментом наградить, но и по морде съездить. А потом будь что будет.

Как заразительно хохочет, Упырь чёртов!

— Знаешь, киска, я тоже неровно дышу к ангелоподобным светловолосым стервозинам, которые постоянно готовы кусаться.

Щелкнула зубами, подтверждая его слова. А Юрик снова засмеялся. Судя по всему, его настроение заметно улучшилось.

— Только помни, кошечка, меня можно лишь легонько покусывать. Грызнешь по-настоящему, хребет переломаю, — обозначил Бритоголовый границы допустимого. В глазах одновременно предупреждение и насмешка.

Но мне все равно не страшно, в состоянии безбашенной истерии даже море по колено.

— Все, приехали, принцесска. Пойдем ужинать.

Ресторан роскошный, помпезный и до боли знакомый, пару раз я бывала здесь с принцем и, помнится, в гостиничных номерах наверху впервые стала женщиной. Да что ж ты будешь делать, внутри новая волна паники... Ну почему мы приехали именно сюда?!

Судя по отражению в зеркале фойе ресторана, из нас с Бритоголовым получилась очень выразительная пара. Я вся такая тонкая, грациозная, воздушная, и он — мощный, накачанный, лощёный. Нежная беспомощность и грубая сила, облаченная в костюм, словно показательная картинка мужского и женского начала.

— Ну что, Светик? Давай вести великосветские беседы! С чего там обычно начинают?! — спросил Юрик, когда мы уселись за стол.

— С погоды, — услужливо подсказала я.

— Сударыня, погода нас нынче балует, уже середина августа, а жарко, как в Ницце.

— Сударь, однако, жаль, что мы сейчас не в Ницце. Рядом с морем жара не кажется столь изнуряющей.

— Хорошая фразочка, — похвалил Упырь, — можно подумать, что ты намекаешь свозить тебя в Ниццу.

Смущение разлилось краской на моих щеках.

— Да нет, я… просто так сказа… — заткнулась. Нечего перед ним оправдываться!