– Ну это ты зря! Я могу серенаду спеть под балконом совершенно бесплатно! – осклабился Марат.

Тут он вдруг вдохнул поглубже и абсолютно немелодично затянул «Сулико».Тася и Вася расхохотались.

– Марат, ты же татарин, а не грузин! – сквозь смех выдавила Тася.

– Ну могу станцевать! – Марат сделал вид, что порывается встать и немедленно приступить к исполнению угрозы.

– Станцевать – это хорошо. Но это же целый конь! – вновь вскричала Вася.

Марат фыркнул и закатил глаза.

– Я бы вот не хотела, чтобы мне кто-то так, с бухты-барахты, внезапно подарил здоровенного коня, – сказала Тася. –Вот если бы мужик каждый день домой продукты носил сам без напоминаний и готовил бы ужин, вот это, я считаю, широкий жест и забота.

– Дожили, – вздохнул Марат. –Женщины уже обычное поведение воспринимают как одолжение. Одной подавай коня в центре Москвы, а другая растает от того, что мужик в магазин сходил. Вы нечто среднее не можете придумать?

Тася и Василиса переглянулись и дружно развели руками. Марат открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но тут открылась дверь главной переговорной и, по совместительству, кабинета Ирины Константиновны, учредительницы и бессменного руководителя «Гермеса».

– Ну что там, Тась? Справилась?

– Ирина Константиновна, тут подписей больше, чем в кредитном договоре, – фыркнула Тася.

– А это хорошо, что ты не успела убежать! – Ирина Константиновна как-то кровожадно улыбнулась. – Тут как раз позвонили.

Тася насторожилась. После завершения проекта с автоконцернами ей хотелось немножко отдохнуть. Или множко. Работа была довольно выматывающей. Перед стартом ей пришлось готовиться, освежать в памяти все эти автомобильные термины. Они в немецком – язык сломаешь.

– Кто позвонил? – спросила Тася.

– Да опять твои, – Ирина Константиновна расплылась в довольной улыбке.

– Они – не мои! – поспешно, даже слишком, выпалила Тася.

Ирина Константиновна скептически выгнула бровь. Тася выругалась про себя. Она, конечно, знала, о ком говорит Ирина Константиновна. Олег и Игорь Александровичи Амурские, представители одной из крупнейших фармацевтических компаний России.

По долгу службы им часто приходилось общаться с Германией, с которой у нас были тесные связи в этой отрасли. И поэтому им постоянно требовался переводчик. Сами мужчины прекрасно владели английским языком, в чём Тася неоднократно убеждалась лично, но в немецком они не понимали почти ничего.

Девушка решительно не понимала, почему они не возьмут к себе в штат переводчика с немецкого, поскольку дергали они ее довольно часто. Один раз они даже предложили ей эту должность, но Тася отказалась.

Она сама не могла объяснить, почему не пошла работать к ним, ведь зарплату братья предложили более, чем достойную. Себе она объясняла это тем, что офис фармкомпании был дальше от дома, чем офис «Гермеса». График работы там был не таким гибким, да и все вопросы, с которыми бы она работала, сузились бы до фармацевтики и химии. Тасе же было интересно работать с разными компаниями и переводить переговоры на разные темы.

Она очень стройно объясняла хмурым братьям, что хотела бы и дальше продолжать работать в свободном графике, как вольный художник. И про все преимущества работы на переводческую контору тоже объяснила. Братья неохотно отступились.

Но если быть честной с собой, Тася отказалась совершенно по другой причине. Оба брата ужасно ее раздражали. Просто невыносимо! Она совершенно терпеть не могла с ними работать! Когда они увиделись в первый раз, старший брат, Игорь, заржал, как ишак, как только прочитал ее имя и отчество.

– Анастасия? Романова? Серьёзно? – спросил он и посмотрел на нее с таким прищуром, что Тасю передернуло. – Никакой фантазии!