Только беременный живот ей нравился, хоть его и исполосили темно-синие растяжки. Но одежда все прикроет. Живот выглядел хорошо.

Лена как будто смотрела на себя глазами мужа. Ей нравилось в себе лишь то, что она может рожать, потому что большей пользы для мира она пока не принесла. У нее и работы никогда не было. Только школа и институт дизайна, который она бросила на третьем курсе из-за того, что стала заводиком по производству новых людей.

«Ладно, рожу, посмотрим», – думала она и тревожно гладила живот. Она ждала родов, как какого-то события, которое изменит жизнь. Впрочем, так оно и случилось. От мужа со своими желаниями она решила отстать на некоторое время.

***

Третья девочка родилась недоношенной, проблемной. Много плакала и имела гипертонус мышц. Из-за нее никто не высыпался. Дома начался маленький апокалипсис. Старшие дети постоянно дрались, раскидывали вещи, игрушки, доставали все из шкафов и вели себя, как маленькие демонята. Младшая орала день и ночь.

Владислав возвращался с работы все позже, и позже. На выходных уезжал то в баню с друзьями, то к матери, то на корпоративные мероприятия, то на какие-то встречи.

Однажды к Лене пришла мама и, глядя на этот хаос, высказала одну важную мысль:

– Вам нужна няня.

– Няня? – переспросила Лена, будто не понимая значения этого слова.

– Да. Это женщина, которая способна тебе помочь выжить в этом беспорядке.

Лена поморщилась.

– Владислав не согласится. Он считает, что только мама должна ухаживать за детьми.

Мама махнула рукой.

– Владиславу все равно, его же никогда нет дома. Если он не даст денег на няню, то я дам тебе их, не волнуйся.

Лена заплакала и обняла маму.

– Спасибо, – сказала она.

Через пару дней у Лены появилась помощница Вероника. Вероника приходила к 10 утра, гуляла с детьми на улице, играла с ними, читала им, пока Лена готовила обед, кормила младшую или занималась своими делами. Уходила Вероника в 9 часов вечера, когда все дети отправлялись по кроватям.

Владиславу не нравилась идея с няней, поэтому он приходил тогда, когда она уходила. А иногда и вообще мог позвонить и сказать, что остается ночевать в офисе, потому что какой смысл возвращаться домой в 12 ночи?

Лена молча глотала слезы и беззвучно кивала.

***

Когда младшей дочке было примерно месяцев 9, Вероника начала замечать странное. Лена и до этого не была особо разговорчивой, а тут и вовсе замолчала. Ходила по дому, как тень, не красилась и даже мыться перестала. Носила халат, готовила на автопилоте кашу и постоянно смотрела в одну точку.

В тот вечер Вероника дождалась Владислава. Она высказала ему опасения о том, что у Лены послеродовая депрессия. Что это может быть очень опасным и даже закончится суицидом, потому что Лене самой трудно справиться с таким состоянием. Послеродовую депрессию переживают очень многие мамы, и поддержка и участие мужа важны в этот период как никогда.

Но Вероника как будто говорила со стеной. Владислав был искренне уверен в том, что никакой депрессии не существует, что это все сказки для тех, кто не хочет трудиться.

– И вообще, – сказал он, – если вы не прекратите лезть со своими советами, то я вас уволю.

Вероника опустила голову и ушла домой.

В один из вечеров Владислав неожиданно вернулся раньше, чем планировал. Он открыл своим ключом дверь и зашел в квартиру. Было очень тихо, видимо, все уже спали. Он вздохнул с облегчением и прошел в детскую, чтобы поцеловать каждого ребенка в носик.

Он любил своих детей, хоть и злился, когда они вели себя несносно. У Владислава в голове был свод правил, по которым он жил и которому должны были соответствовать его близкие и его семья. И пока они не соответствовали его ожиданиям, Владислав их наказывал самым страшным наказанием – лишением их себя любимого. Вот такой хитрожопенький мужчина.