– Сынок, что это?! – мать впивается в руку единственного защитника, мужчины, каким стал её сын.

– Закройся в ванной! – шепчет ей сын. Глаза Игоря мечутся по интерьеру прихожей в поисках того, чем можно дать отпор вошедшему. – Быстро, мама, прячься!

Женщина едва успевает захлопнуть за собой дверь в санузел, и Василий бросается в атаку. Мерзкий, гадкий, смердящий кровью. Парень проворно уворачивается и бьёт, нога соскальзывает, и удар получается слабым, смазанным. Но Василий всё же теряет равновесие и падает в спальню. Топор! На кухне есть маленький топор для рубки мяса. Игорь бросается туда, хаотично соображая, где он может лежать. Один за другим выдёргивает ящики из кухонного гарнитура, мысль о том, что вот-вот со спины набросится монстр-сосед, мешает трезво взглянуть на обычные вещи.

Сильная руку хватается за ворот футболки, озверевший сосед тянет его на себя, и ткань не выдерживает, рвётся по швам. Василий рычит, будто огорчаясь неудачной попыткой. Страх творит с человеком необъяснимые вещи. Иногда это спасает, в других случаях подобный союзник становится причиной нелепой смерти. Пальцы сжимаются на рукоятке ножа, слишком маленького, чтобы быть уверенным в нём и в себе. Игорь бьёт без замаха, просто тычет лезвием вперёд и попадает. Из лопнувшего глаза Василия прямо в лицо парня бьёт кровавый фонтан. Но это же зомби, оживший мертвец, – разве его остановишь этим? Игорь наваливается на противника, прижимает к стене, давит, пытаясь запихнуть ножик поглубже в череп соседа. Боль от укуса обжигает руку, тем самым стимулируя к резкому и сильному удару.

– Тварь, – шипит парень, в ужасе смотря на прокушенное запястье. Василий лежит на полу, кончик рукоятки торчит из его глаза.

Как донести маме тот факт, что с человеком, заражённым укусом зомби, опасно находиться? Как?

Почти сразу ему стало плохо, и объяснить женщине хоть что-то он уже был не в состоянии. Сосед, съевший свою жену и сына, так и лежал на кухне. Наталью трясло не меньше Игоря, заботливо уложенного в собственной спальне. Она металась по квартире, не выпуская из рук телефон, но Сергей не отвечал.

– Мама, мама, – сухие синие губы Игоря едва приоткрылись. – Ещё воды, мама.

– Сыночек мой, что же это с тобой делается?! – он видит её размытый силуэт. – Вот вода, вот.

Мать склоняется над ним. Мрак застилает глаза. Боже, как же вкусно она пахнет…

2015 г.

РАССВЕТ НА ЧУЖОЙ ПЛАНЕТЕ

Одна планета, два разных мира, разделённых искусственно воздвигнутыми горами, две древние культуры, две враждующие расы. Это Уган, затерянный жёлтый «шар» в созвездии Треугольника.

– Проклятые уганхи! Чёртовы обросшие дикари, как они посмели снова взяться за старое! – капитан Уг, казалось, вот-вот метнёт молнию из своих серых глаз прямо в броневое стекло обширного иллюминатора.

– На что они надеются! – подхватил сержант Уп, высокий, худощавый с продолговатым черепом, совершенно лишённым волос (растительность на теле уганцов отсутствовала вообще, кроме тонких бровей и длинных ресниц у женщин). – Захватить в плен двух пилотов грузового звездолёта, глупее поступка я ещё не видел!

– Уверяю тебя, сержант, ты ещё не раз убедишься в их глупости! – раздражённо проговорил капитан. – Снижаемся! – это уже к пилотам, сидевшим за штурвалами.

Боевой крейсер произвёл посадку в нескольких десятках метров от селения дикарей. Мост-трап с грохотом повалился на обожжённую огнём турбин бурую растительность, и в один миг, словно горох из мешка, по нему на поляну высыпал боевой отряд.

– Клянусь, если они начнут сопротивление, я сравняю их жалкую деревушку с землёй! – Уг вступил на траву последним, одет он был в ярко-голубое одеяние, приталенное поясом серебристо-стального цвета, такого же цвета был стоячий воротник и сапоги.