– Монстр? – я невольно поёжился.

В голову ударили не самые приятные воспоминания. И хоть прошло уже много лет с того самого ужасного момента, я всё ещё не отошёл. И, наверное, навряд ли когда-нибудь отойду.

– Как он выглядел? Сможете описать? – попросил я.

– Конечно, могу. Он был до жути тощим. Тело, как прутки дерева, лапищи такие же, а на концах острые, как бритва, когти! И глаза… самое, должно быть, страшное, что было в этом существе. Такие красные, яркие и пугающие до жути…

Через пару минут наше время закончилось, и мы всем сбором распрощались с нашими собеседниками и вышли наружу.

– Завтра жду от вас работу на эту тему, размер не важен – сказал Дмитрий Юрьевич и попрощался с нами.

– Серёг, ты какой-то бледный! – заметил мой одногруппник Влад, – что, не понравилось общаться с психами?

– Да просто сожрал чего-то не то. Живот болит… – ответил растерянно я и достал сигарету.

– Живот болит, а курить, значит, можно? – на меня с упрёком посмотрела Ира.

– Да похуй! – ответил я.

Мы ещё немного попиздели с группой возле больницы на тему того, что "препод дурак" и "ебался конём его заданный доклад". Я, правда, не особо был сегодня разговорчив. Всё думал о том, что случилось в больнице.

"Жизнь ещё впереди". – Вспомнились мне слова Вячеслава.

"А тот ужас позади". – Добавил я.

Эх, не люблю я всю эту хуйню, ой, как не люблю…

Луна растворилась в пепле утра, и её следы едва проступали по чистому бледному небу. Чуть взошло солнце, стал слышен старый добрый гул. Кран, то и дело поднимался, а затем опускался, лениво клевал землю, и снова гордо вздымал свой "нос" к небу. Матерились рабочие. В общем, это было самое наипрекраснейшее утро, которое можно было ещё пожелать.

Я от всей души старался их не слушать, но какой там… Вставал я вместе со строителями строго по графику, не помогали ни подушки, ни затычки. Чёртова стройка, когда-нибудь я всё же высплюсь… Но не сейчас. Я глянул на часы – девять, это ещё рекорд, обычно я не спал уже в восемь. За окном мелькал кран, а солнце, уже взошло довольно высоко и сияло настолько ярко, что обещало жаркий день. Вообще плюсов от того, что твои окна выходят на стройку, нет, напротив, это выходит в минусы. Мало того, что этот чёртов шум каждый день напролёт, так ещё и пейзаж не из самых впечатляющих: кругом мусор, обломки, пьяные строители, в общем, самое лучшее, о чём только можно мечтать, переехав в комфортную новостройку.

Я встал с постели и первым делом отправился на балкон, захватив зажигалку и пачку сигарет. Балкон был не в квартире, а в подъезде. Не то, чтобы у меня в квартире не было балкона, нет, просто вид на солнечный парк радовал меня больше, нежели стройка. Двенадцатый этаж, высота в самый раз, но за столько времени глаза уже привыкли, и вниз, через открытое окно балкона смотришь спокойно. Я достал сигарету и закурил.

– О, Серый, бросай курить! – послышался сзади знакомый голосок.

– Это ты, малой, чего не спится? – сказал я, выбежавшему на балкон парню.

Звали его Сашкой. Он был ребёнком соседей, малой ещё, лет двенадцать.

– Я к Михе бегу, – ответил, улыбаясь, он, – в новую игрушку играть будем.

– Лучше б на улицу пёрли… – проворчал я, как какой-нибудь старпёр.

– А ты бы курить бросал, – деловито заявил он.

– Лана, один-один, иди, пока я тебя не скинул вниз, – усмехнулся я.

– Ага-ага, поймай сначала, – засмеялся тот и промчался мимо меня к лестнице.

Я снова повернулся к пейзажу и стал докуривать сигарету.

– Слушай, Серый, – опомнился Сашка, – а наверху кто-то есть, я слышал, что там кто-то скребётся…

– В башке твоей это ветер скребётся, – усмехнулся я, – либо очень большой и толстый кот!