– Уверен.

– Смотри, но это изменит твою жизнь, навсегда. – Она говорила так тихо, что я еле ее расслышал.

Я пожал плечами:

– Там и менять то особо нечего.

Ника улыбнулась:

– Тогда проводи меня до метро.

Она отвернулась от меня и на нетвердых ногах начала спускаться вниз.

– О большем я и не мечтал, – пробурчал я под нос и переправив Ижа из-за пояса в боковой карман куртки, поспешил за ней.

На улице подмораживало все больше. Я поежился и накинул капюшон, шапку я второпях забыл. Глядя на неверные движения девушки, я предложил:

– На руку обопрешься?

Она благодарно кивнула и взяла меня под локоть.

Мы шли в сгущающихся сумерках. До метро было минут десять пешего хода, но с учетом Никиной скорости, пройдем мы вдвое дольше.

Чтобы не молчать я спросил:

– Ты зачем не своим именем назвалась?

– Что? – Она на миг оторвала взгляд от дороги. – Ты о чем?

– Ты назвалась Наташей, тебя ведь не так зовут.

– Что, правда?

– То, что тебя не так зовут, или то, что ты назвалась не своим именем.

Взгляд стал растерянным.

– Я не помню.

Я вздохнул:

– Чего ты не помнишь?

– Того что назвалась Наташей.

– Ты издеваешься?

– Нет.

– Тогда ширяешься?

– Что?

– Дурь по венам пускаешь, колешься, употребляешь наркотики?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– Не знаю. Я… Я потерялась.

– Потерялась?