Изо всех сил креплюсь, чтобы не спросить, что такое китайские пытки. Прогонят.

– …Сутками стоял в каменном мешке, ни повернуться, ни сесть… Счет времени потерял… Вышел – смотрят, а он весь седой…

Я не выдерживаю:

– «В тюрьме он за правду страдал»? – спрашиваю отчаянно.

Я уверена, что не ошиблась в своей догадке. Вот, о чем мы пели эту песню с Танюсей!

– Сменим тему, – предлагает Стелла собеседникам. – У маленького ребенка очень большие уши.

Я хватаюсь за свои уши. Вдруг у меня как у Карлика-Носа они выросли, а я и не заметила?

Нормальные, обычные уши.

– У меня не большие уши! – обижаюсь я.

Все смеются. Заводят разговор про другое. Идут чай ставить…

…В шестом классе мы изучали Историю Средних веков. Мракобесие, Инквизиция, охота на ведьм, пытки… Я вспомнила совершенно отчетливо рассказы о пытках, которые услышала тогда на даче. Пожалуй, Средние века недотягивали по изощренности… Хотя их опыт явно пригодился нащим палачам…

Мне только исполнилось шесть лет. Каждое воскресенье мы с утра едем на троллейбусе на Кудринскую: выходной день положено семье собираться вместе.

На время обеда стол, в будние дни стоящий у стены, отодвигается, застилается красивой скатертью. Тетя Аня расставляет праздничную посуду. Я люблю ей помогать.

Иногда на Кудринскую даже гости приходят.

– Воскресный обед надо разделять с гостями, – говорят тети. – В тесноте, да не в обиде.

И правда – никто не обижается. Все едят, хвалят угощение, разговаривают о взрослых делах. Я очень люблю взрослые разговоры. И очень люблю гостей. Я убеждена, что понимаю все, что напрасно тети делают большие глаза, скашивают их в мою сторону и говорят:

– Только не при ребенке!

Скорее бы вырасти!

Один разговор я запомнила на всю жизнь. В то воскресенье отмечали мой день рождения. Я родилась 20 октября, но в будние дни праздник устроить не получилось бы никак. Значит, отмечался любой день рождения в воскресенье, которое следовало за датой. На мой и на Женечкин день рождения тетя Аня всегда пекла очень вкусный и красивый пирог с буквами из теста. В тот год надпись на пироге гласила: «Гале 6 лет». Я переживала, что день рождения отмечается в другой день, не двадцатого. И Анечка придумала утешение:

– Это почти твой день: у твоего числа на конце ноль, а сегодня на конце как будто два ноля, ведь цифра восемь похожа на два нолика, поставленные друг на друга.

Мне очень понравилось такое объяснение. И, конечно, сравнение восьмерки с двумя ноликами запомнилось на всю оставшуюся жизнь.

Стало быть, гости собрались 28 октября 1956 года.

Пришли только взрослые. Пообедали, попили чаю с моим деньрожденным пирогом. Принялись разговаривать. Я слушала с глубоким интересом.

Беседа шла особенная. Что-то произошло крайне важное. Уж очень серьезные лица были у гостей. И повторялось страшное слово, значение которого я точно не понимала:

– Резня! Резня!

Я конечно же знала слово «резать». Резать можно бумагу – ножницами… Например…

Но при слове «резня» я почему-то видела нож и кровь.

И еще гости говорили:

– Кто бы мог подумать… Кто бы мог подумать…

А тетя Стеллочка сказала:

– А что тут думать? Они против нас всю войну вместе с Гитлером сражались. И между прочим, венгры в войну зверствовали сильнее, чем немцы.

Значит – что? Где резня? У венгров? Там что-то страшное происходит?

– Бойня, бойня, – повторяют взрослые. – Фашисты недобитые людей на деревьях вешали.

Я страшно пугаюсь. И не понимаю: где же все это время прятались недобитые фашисты? Ведь столько лет после войны прошло. Я представляю себе пещеры, подземелья, где отсиживаются недобитые фашисты, ждут своего часа, чтобы снова начать зверствовать. А вдруг и у нас где-то затаились? И как выскочат? И начнут всех нас вешать на деревья.