Жених присел рядом и протянул какую-то маленькую картонную коробочку.

– Выпей.

– Что это? – взяла в руки и стала читать упаковку.

– Таблетка.

Так вот что он покупал…

На душе появился неприятный осадок. Он настолько боялся, что я забеременею? Оторвав взгляд от коробки, перевела его на Картера.

– Сейчас безопасные дни, овуляция не скоро.

– Пей, – отрезал он, не желая слушать мои возражения. – Или я тебя заставлю.

– Мы ведь всё равно собираемся пожениться.

Картер скривил губы и посмотрел на меня с недовольством.

– И что? Думаешь, я хочу детей? От тебя? – презрительно фыркнул, словно я какая-то прокажённая.

Сердце болезненно сжалось от обиды, на глазах выступили слёзы.

Зачем он так со мной?

– То, что вчера произошло, ничего не значит, поняла? – серьёзно продолжил мой жених. – Ты сама меня соблазнила. Подумаешь, потрахались. Или решила, после того как раздвинешь передо мной ножки, я в тебя сразу влюблюсь?

– Да пошёл ты! – я встала и кинула упаковку ему чуть ли не в лицо.

– Куда собралась?! – прорычал Картер, с силой хватая меня за предплечье. Кожу словно обожгло, наверняка след останется. – Пей, я сказал!

– Не буду! – продолжила упираться.

Попроси он меня нормально, я бы выпила. Я не стала бы специально от него беременеть, ведь ребёнок должен быть желанным. Но то, как он смотрел на меня, и его жестокие слова вызывали во мне стойкое чувство негодования.

– Открой рот, – Картер с силой сжал мой подбородок, будто я игрушка, а не живой человек. От боли и унижения по щекам полились слёзы. – Открывай!

Рявкнул так, что я вздрогнула. Поддалась и открыла рот, куда он тут же запихал таблетку, которую быстро достал из упаковки. Затем взял со стола бутылку воды и протянул мне. Дрожащими руками я открыла её и сделала несколько глотков, давясь водой и собственными слезами. Щёки горели от жёсткой мужской хватки.

Проглотив таблетку, я небрежно пихнула бутылку воды Картеру, а затем быстрым шагом пошла прочь, еле разглядывая дорогу сквозь слёзы. Ноги понесли меня на нос яхты. Я села и расплакалась, спрятав лицо за ладонями.

Какой же он жестокий! Никогда не думала, что он настолько плохо будет со мной обращаться. Только рычит и приказывает, ни одного ласкового слова не дождёшься! Всё больше начинала задумываться, что совершила ошибку.

Что, если Картер никогда меня не полюбит?

Я рыдала так долго, что затекли ноги. Не знаю, сколько я здесь просидела. Стало тяжело дышать, воздух раскалился до предела. Лицо горело, из носа обильно текло. Размазывала по щекам слёзы и сопли, утирая руками. Вдруг почувствовала тошноту и сильную жажду, в горле жутко пересохло. Я подняла голову и открыла глаза. И сразу всё закружилось. Снова утёрла нос и обнаружила на руке кровь. Что происходит?

Голова раскалывалась, дышалось всё тяжелее. Ладонью я дотронулась до макушки: очень горячая. Должно быть, схватила солнечный удар. Кое-как встала на ноги. Голова закружилась ещё пуще. Ощущение, что вот-вот упаду в обморок.

– Картер, – прохрипела я, снова утирая нос.

Кровь текла ручьём и капала на белоснежную палубу. Шатаясь, я дошла до жениха, опираясь на боковой поручень. Он лежал на кушетке, прикрыв глаза.

– Картер.

– Отвали. Не мешай загорать, – ответил, не открывая глаз.

– Мне нехорошо… – только и успела сказать, а потом пошатнулась. В глазах потемнело, и я куда-то провалилась.

Картер

Я услышал какой-то шум и резко открыл глаза. Тиффани не было рядом. Что она только что сказала? Подскочил с кушетки и осмотрелся.

– Тиффани?

Это что, кровь на полу? Чёрт!

Кажется, я слышал всплеск воды. Она упала за борт? В два шага оказался у края яхты, всматриваясь в океан. Где она, чёрт возьми?! Ни на яхте, ни в воде её нет.