– Жди тут, внимания не привлекай, – велела я. – Если вернется его мать, предупреди.

– Конечно, конечно, – служанка закивала.

  Я зашла внутрь. Тусклый свет нескольких чадящих светильников оказался не в состоянии скрыть красоту Себастьяна, сидящего за столом с книгой. Ладный парень, приходится признать. Даже руки, держащие книгу, аристократичные, красивые, не как у всех местных работяг. Надо же, и не предполагала, что в нем есть тяга к чтению!

– Госпожа Лавия? – он бережно отложил книгу в сторону и поднялся.

   Не испугался. Не из робкого десятка, но это и так известно.

– Что привело вас в наш с мамой скромный дом?

– То, что ты сотворил с Аланой. То, что посмел сотворить, вернее.

– Она это заслужила. – Ответил, нисколько не смутившись.

   Даже так? Хмыкнув, я изогнула бровь. Думала, отнекиваться будет, отрицать, оправдание какое-нибудь нелепое изобретет.

– И чем же заслужила, поведай, наглец.

   Ухмыльнулся, сделал шаг навстречу и снова удивил:

– Тем, что проявляла неуважение к вам, госпожа.

   Мои глаза широко распахнулись, и не уверена, что по большой части, от изумления. Когда он стоял так близко, на расстоянии вытянутой руки, до меня долетал его запах – не как обычно, от оборотней, немытого тела, навоза и застарелого пота из подмышек. А яркий мускусный аромат сильного самца вперемешку с озерной холодной водой и тонкой ноткой выделанной кожи книжных страниц.

– Какое же… – нервно сглотнула, – неуважение Алана посмела проявить ко мне?

– Она издевалась над Сильвией.

   Это меня вообще не волнует!

– Разве смеет кто-то третировать вашу младшую сестру? – продолжил Себастьян. – Ведь это прямое оскорбление вам, старшей дочери госпожи Маат, верно?

– Верно, – рассеянно выдохнула я.

   Хотелось соглашаться с каждым словом, вылетающим из его уст – таких притягательных, твердо очерченных. Какие они на вкус, интересно? Никогда не испытывала желания целовать мужчину, даже жениху в Алалии уступала скорее из любопытства, нежели из желания. А оборотня хочу, очень даже хочу. И не только поцеловать.

– Вот я и наказал наглую девчонку, госпожа, – сделал еще шаг вперед. – Теперь она не посмеет больше так себя вести по отношению к вам.

– Что ж, и я хотела наказать тебя, волк, – с трудом отвела от него взгляд. – Но теперь, узнав мотивы твоего поступка, прощу.

– Благодарю, госпожа Лавия.

   Какие искорки в глазах этого своенравного неслуха, засмотришься! Так хотелось бы сейчас, чтобы он… Ох, да приди же в себя! Я отступила на шаг, дивясь тому, что только что едва не повисла на шее у этого оборотня!

– Больше не своевольничай, Себастьян.

   Хотела сказать строго, но получилось скорее просительно.

– Увы, госпожа, у меня никак не получается сдерживаться, – так ухмыльнулся, что сама едва сдержалась, чтобы не наброситься на этого лакомого самца!

– Придется научиться, – пробормотала, отступая к двери. – Придется.

   Пора уходить, от греха подальше! А так хочется быть к греху поближе!

СИЛЬВИЯ

   Ох, как же устала за сегодняшний день! Широко зевая, я вошла в дом и начала подниматься по ступенькам. Как же их много, а ноги уже гудят.

– Плифет, Шильви! – раздался звонкий голосок.

   Подняла голову и рассмеялась – невозможно смотреть на эту улыбающуюся беззубую мордашку и грустить!

– Привет, беззубик! – я обняла племяшку. – Кто у тебя зуб украл, признавайся!

– Не шнаю, – она развела руки в стороны, так серьезно, что вновь заставила меня рассмеяться. – Плетштафляешь, съела его! Тепель в пузике тоше жупки пудут!

– Кусачее пузико, – пощекотала ее брюшко, взяла за руку и пошла к спальням. – Пойдем, уложу баиньки и…