– Так… сперва эти две потом эти? Или по очереди каждую?

– Сперва смажь, так они станут более податливыми.

Саша обернулась и застыла. Майка Димы была перекинута через плечо. Растянутые джинсы сидели низко на бедрах. У него был небольшой живот, но не тот живот, появляющийся от пива или переедания, а такой что укрепляет торс к сорока и наоборот делает мужчину более крепким и мужественным. И вот по этому самому животу, который был измазан то ли землей то ли кормом, стекал пот.

– Ты что разделся?

– Жарко. Я натаскал воду и раздал корм. Мешок с пшеном теперь стоит у стены, так тебе будет проще.

– А… спасибо.

– Так помощь нужна или разберешься?

– С коровой я как-нибудь справлюсь сама, – Саша вся напряглась.

– Я не тебе помочь хочу, мне животных жалко.

– Надо же…. Ты что делаешь?

Дима поставил табурет позади Саши и сел. Она почувствовала его грудь за спиной, запах сигарет вперемешку с сеном и потом.

–Если осилишь корову, с козой точно управишься. Смотри.

Он смазал ладони маслом и взял один сосок. Потянул вниз и сжал. Тонкая упругая струя воткнулась в эмалированное ведро.

– Захватила – сжала – потянула, захватила – сжала – потянула…

Повисло молчание. Тишину разбавляли Лоркино жевание и взмахи хвоста, молочная струя, стремящаяся в десятилитровую посудину, дыхание Димки над плечом, жужжание мухи, пытающейся пробить окно.

– Давай теперь сама.

Саша смазала ладони и взяла другой сосок.

– Сперва они тугие и может потребоваться усилие.

Саша выдохнула. Ее окутало легкое чувство дежавю. Когда Дима соблазнил ее без особых усилий. Он был невозможно хорош восемнадцать лет назад. С тех пор стал только лучше. Она взяла сосок и потянула. Вышло неловко и брызги парного молока попали ей прямо на лицо.

– Кх… Ничего, – Дима взял сложенную в несколько раз белоснежную марлю и вытер с лица Саши молоко.

– Это… это молоко процеживать. Так, ладно, – Саша растерялась лишь на секунду, но быстро взяла себя в руки.

Когда у них все только начиналось, деревенские девчонки сговаривались проучить Сашку! Подумать только, явилась городская и сходу захомутала первого местного красавца. Но их зависть быстро сменилась злорадством, когда стала известно о том, что у Саши будет маленький, а Димки в ее жизни больше не будет.

– Принцип мне ясен, можешь идти! – она забрала марлю и взглядом потребовала, чтобы он убирался.

Димка встал на ноги. Отодвинул свой табурет.

– Я зайду вечером проведать Агату Тихоновну.

– Так, стоп! Лора, две минуты!

Лоралея недовольно замычала. Сашка подскочила на ноги.

– Тебе мама то разрешает со мной общаться?

– Саш, мне тридцать пять.

– То есть можно? Я о твоем благополучии переживаю и только.

– Мама не против, не волнуйся.

– Ну слава богу, сегодня буду спать крепко. Спасибо за помощь, тебе пора.

– До вечера.

– Никакого вечера…

Саша поставила руки в бока, показывая, что она не шутит. Дима не ответил. Он молча шел… к лошади?! Гнедая упитанная кобыла стояла на привези у штакетника, сразу за стайкой. Легким прыжком Димка запрыгнул ей на спину.

Твою мать, он что издевается? Люди верхом на коне всегда выглядят лучше! Это визуальный обман!

Саша гневно захлопнула дверь, опустила крючок.

– Муууу!

– Заткнись! Если ты поднимешь бабушку, клянусь богом, я перекручу тебя на котлеты!

Лора уставилась в пол, хвост безжизненно повис. Саша протерла руки, смазала вымя и стала доить. Все ясно, это гораздо легче, когда ты зол! Главное сжать посильнее!

Весь день Саша провела с животными и в огороде. На кой черт бабушке такое хозяйство в ее возрасте! Корова, коза, куры. Конечно вся эта домашняя еда жутко вкусная. Холодильник Ба был набит трехлитровыми банками молока, творогом, сливками и яйцами. Все это она продавала и получала отличную надбавку к пенсии. Городские присылали ей заказы по Ватсап на две недели вперед. Ба хранила свои деньги в жестяной банке, где хранились мечты Сашки об Италии.