– Это здание Правительства и Конгрессов в центре Йецы, – сообщил мне Винц.

Потом фотография сменилась, и я увидела круглый, очень большой конференц-зал, где маленькие креслица были расположены полукруглым амфитеатром, и в центре этого полукруга высилась трибуна. Всё это очень похоже на наше. По-видимому, мышление вырцан практически не отличалось от мышления жителей Земли. Разницу я увидела лишь в форме автомобилей, а любовь к круглому и овальному затмевала все другие геометрические формы.

Действительно, Винц был прав – на нашей Земле всё гораздо более экзотично. Я мысленно представила себе поочерёдно то блестящих шоколадных африканцев с яркими бусами на шее и запястьях, бьющих в свои там-тамы, то узкоглазых эскимосов в меховых шубах и унтах рядом с оленьими упряжками, то белокурых скандинавов и прибалтийцев с их крупными подбородками, неторопливой речью и мягкой голубизной глаз, то воинственных японцев с мечами самураев и их хрупких жён с кукольными личиками, одетых в красочные, а то и в снежно-белые кимоно, и бедуинов на верблюдах, и восточный базар, и узбеков в ярких халатах с тюбетейками, пальцами зачерпывающих плов, и цыган с из горящими чёрными очами, монистами и гортанным страстным пением, и индусов в чалмах с их загадочной йогой и верой в реинкарнацию. И это только те обряды и костюмы, какие всплыли в моём мозгу в первое мгновенье, а если по-настоящему перечислять все существующие на нашей планете соцветие культур, одежд, языков, верований, традиций – этого занятия, наверно, хватило бы на год с лишним. А даже если не трогать этнографические корни и представить себе современные мегаполисы западных, и восточных стран, современных французов, немцев, голландцев, японцев, американцев и прочих людей планеты в европейской одежде, да ещё и за рулём какого-нибудь фольксвагена – всё равно они будут очень разными.

Да уж, по сравнению с нами, зелёненькие вырцане с их пятачками на длинных носах казались мне какими-то пресноватенькими. Впрочем, может быть, это только первое впечатление. Но ведь именно оно обычно не обманывает.

Я как-то прониклась гордостью за своих однопланетян. Винц, конечно, сразу прочёл мои мысли и, видимо, обидевшись за свою планету и своих соотечественников как-то странно выпалил:

– Зато мы никогда не убивали себе подобных!

Он сказал это и посмотрел на меня с вызовом.

– Неужели? – удивилась я. – Так не бывает. То есть, так должно было бы быть. Любая наша религия запрещает убийства. Но на самом деле – так не бывает.

– Ваши религии хоть формально и запрещали убийства, призывали к физическому уничтожению иноверцев или насильно обращали в свою веру. Насилие – вот что всегда руководило человечеством. Вы почему-то не можете без порабощения, без навязывания своего мнения другим, без уничтожения тех, кто вам не нравится. У нас, за всё время существования планеты Вырца, ни один вырцанин не убил другого. Только если совершенно случайно, по неосторожности. И это наказывается суровейшим образом. А люди, натворившие такое, полны самого искреннего раскаяния.

– И что, у вас действительно не было войн? – с большим сомнением спросила я.

– Никогда не было, – гордо ответил Винц.

– Неужели никогда не было конфликтов? – ещё больше усомнилась я.

– Конфликты были, но они всегда решались мирным путём за столом переговоров. Обычно побеждало мнение большинства, а меньшинство вынуждено было подчиниться. Таковы правила. Их никто никогда не нарушал. Никому и в голову не приходило доказывать свою правоту насилием. У нас вообще нет оружия. Нам пришлось изобрести только средства космической защиты. Но применять их нам пока не приходилось, очень надеюсь, что и не придётся.