Не видно ни конца, ни края череде огромных кучевых облаков, смотря на которые сверху, хотелось прыгнуть в их пушистую перину и нежиться в мягкой прохладе во время знойного дня.

Молодые люди снизили скорость, наслаждаясь открывшимися видами. Так привычно и в то же время так необычно находиться над облаками, а не под ними. И не важно, сколько раз они переживали это. Именно на такой высоте начинаешь понимать величие природы, её совершенство и сбалансированность. Ощущаешь себя маленькой песчинкой в огромном мире.

Бытовые мысли или мелкие проблемы покидают ум, оставляя место букету положительных эмоций.

– Как же красиво! – закричала счастливая девушка, подняв визор шлема, внутрь которого ворвалась прохладная свежесть.

Катрина шумно втянула воздух носом и растянулась в довольной улыбке. Отпустила руль, раскинув руки как крылья. Подняла голову к яркому небу и зажмурилась, позволяя лучам весенней материнской звезды немного согреть кожу. Затем посмотрела на сияющее светило на небе и, конечно же, чихнула.

– Будь здорова, – подал голос Алекс, вернув молодую особу к реальности.

– Спасибо. Я не знаю, почему это каждый раз происходит.

– Аллергия на радиацию, наверное, – произнёс с улыбкой молодой человек.

Девушка хихикнула и вытянула руку вперёд.

– Теперь двигаем на юг, вон к тому озеру. И прибавь газу, пока дальнобойщики нас не сбили, – уже немного спокойнее сказала Катрина.

На средней высоте – между городскими дорогами и воздушными коридорами для пассажирского транспорта дальнего следования – обычно пролегают пути средних и больших грузовых машин и товарных составов, осуществляющих поездки между городами. Здесь запрещены полёты малых гражданских транспортных средств. Тем более байков. Их могут элементарно не заметить на огромной скорости и, врезавшись, разбросать по всему небу.

Трафик в этой части междугороднего воздушного пространства редкий, и находиться тут относительно безопасно.

– Есть, капитан! – делано серьёзно выпалил Алекс.

– Интересно, какая максималка у этих игрушек? – Катрина задорно взглянула на молодого человека, с хлопком закрыла стекло шлема и до отказа вывернула ручку газа.

Алекс плотнее сжал коленями свой байк, прижался к нему грудью и постарался не отставать от уходящей в точку подруги.

Несколько минут они выясняли максимум, на который способны эти спортивные аппараты. Наверное, если бы кто-то из них решился резко поднять голову над ветровым стеклом или выставить вбок руку, как минимум, получил бы растяжение, и утро начиналось бы с регенерирующей мази для мышц.

– Ну, вот мы и на месте, – переводя дух от захватывающего полёта сообщила Катрина.

– Двигаем вниз купаться?

– Ага, летим купаться… – как-то загадочно ответила Катрина.

– Правда, мне уже не то, чтобы сильно жарко после полётов на такой высоте.

– У тебя когда-нибудь случались отказы двигателя машины во время полётов?

– Не-ет…

– А видел когда-нибудь, как это происходит?

– Ну, когда учился вождению, нам имитацию устраивали. Сам иногда в сети практикую присутствие ради понимания, что делать в экстремальной ситуации. А ты чего решила про это вдруг вспомнить?

– Значит, в курсе, что в наши мотокомбинезоны встроены два сверхлёгких парашюта, которые автоматически приводятся в действие при падении с байка или отказе его двигателя?

– Знаю, конечно. В мотошколе же тренажёры стоят. И пока мы десять раз не пережили отказ двигателя на разных высотах и не продемонстрировали нашему инструктору доведённый до автоматизма навык, фигушки он поставил нам зечёт. Плюс ежегодная переаттестация. Зачем, правда, она нужна – не ясно. Вероятность отказа двигателя или ДТП ниже, чем захлебнуться слюной во сне.