Весна 1455 года от Великого Переселения.

Либерия.

– Вызывали? – спросил Макс, заглянув в дверь своего начальника.

– Джонсон! Заходи, садись, – с улыбкой на лице сказал руководитель одного из подразделений Службы Безопасности Либерии.

Макс уверенной походкой прошёл вглубь просторного кабинета Тони Бернса, протянул ему руку через стол. Несмотря на разницу в чине, звании и почёте, полковник встал перед рукопожатием со своим подчинённым. Бернс относился с большим уважением к Максу, к его подходу и талантам в работе, понимая, что для достижения конечной цели должны сложиться воедино множество факторов, событий, удачных стечений обстоятельств. Отдельные же направления деятельности Джонсона вообще заставляют постоянно сомневаться в происходящем. Зачастую ему приходится иметь дело с разного рода психами и фантазёрами, при взаимодействии с которыми сам постоянно боишься свихнуться или поверить в их безумную ересь.

– Как съездил? Удалось выяснить что-то новое? – попросил Бернс отчитаться Макса о проделанной работе накануне.

– Пусто. Ничего для нас стоящего. Снова в молоко, – не без сожаления ответил Макс.

Джонсон вчера вечером вернулся из служебной командировки в целях отработки вероятного иностранного агента.

– Передал его нашим коллегам из отдела по контрразведке и забыл, – добавил Макс.

В его задачи не входило выявление и отработка чужих разведчиков или шпионов по соответствующей линии. Более того, в целях сохранения конфиденциальности проведения мероприятий в рамках своих непосредственных обязанностей, Джонсон имел право не раскрывать взятых в оборот иностранных агентов до тех пор, пока это существенно не угрожало безопасности страны. Макс даже мог немного помочь таким личностям, если это было оправдано выполнением поставленных перед ним задач. Безусловно, по возможности, Джонсон старался накормить их дезинформацией или подкинуть абсолютно бестолковые данные. Как и в этот раз: отправил агента ОКО туда, где он вряд ли когда-либо найдёт что-то стоящее. Впрочем, получил Макс тоже абсолютно бесполезные для него сведения. Хотя и представляющие некоторый интерес для сослуживцев. Но теперь это уже их радость и головная боль.

– Ясно, – смотря прямым уверенным взглядом на Джонсона произнёс его начальник. – В нашем направлении приходится перелопатить сначала тонны песка прежде, чем удастся отыскать жемчужину. Так, вроде, говорили на Земле?

– Песок просеивали золотоискатели, насколько я знаю, – с сомнением в голосе произнёс Макс и уставился в одну точку. Очевидно, отправился на просторы всемирной паутины.

– Так, ближе к делу. Что там с твоими осведомителями? Есть какие-нибудь от них интересные новости?

– Ничего такого, что заслуживало бы особого внимания.

– Я о твоём втором направлении, – уточнил начальник. – Как там дела у наших таинственных переселенцев?

– Я понял. Большинство доносчиков отправляют меня к каким-нибудь гадалкам, фокусникам и шарлатанам, – улыбнулся половинкой рта Макс. – И сколько ещё народ будет верить этим проходимцам? Казалась бы, в век полной и открытой информации, при всеобъемлющей системе рейтингов всё равно находятся те, кто неустанно тащит им деньги. И ладно бы просто воспринимали общение с ними как шоу, так верят же…

– Но ведь находятся и такие, кому веришь ты, – с прищуром заметил Бернс.

– Да, среди всего этого бесполезного мусора всё же попадаются ценные экземпляры. И самое трудное: отделить фантазию от реальности. Обычно здесь помогает отключение собеседника от всемирного информационного пространства и заострение внимания на деталях и мелочах. Любопытно, они искренне верят в то, что говорят, но зачастую напрочь забывают свою историю через какое-то время. Они забывают даже то, что у нас был разговор с ними, – Макс задумался на несколько секунд, снова пытаясь найти ответ на таинственные недолгие подмены личности человека. Затем добавил: – Я не могу пока понять закономерность и причины их поведения. Временны́е отрезки всегда разные: от нескольких минут до нескольких недель. Кстати, о всемирном информационном пространстве. Почти никто из них не может к нему подключиться. Я проверял. Когда ты, практически, родился с чипом в башке, ваше взаимодействие становится на уровне рефлексов. А здесь полное непонимание, как этой штукой пользоваться.