– Конечно. Не думаю, что мы станем обсуждать что-то настолько секретное, поэтому вы зря беспокоитесь. Ха-ха.

Я, ничего не говоря, поклонился Ли Чончхолю. Так или иначе, он, кажется, тоже не проявил ко мне особого интереса.

– Председатель «Сунъян Групп» сказал, что вы придете с хорошей новостью. Это так?

– А вы определенно заняты. Раз сразу перешли к сути.

– Ох, прошу меня простить. Присядем для начала.

Глава Ли Чончхоль проводил нас к дивану для посетителей в центре номера.

– Сейчас в штаб-квартире «Миракл Инвестмент» имеется около двух и двух десятых миллиарда долларов свободных средств. Я планирую перевести эти деньги в Корею.

– При определенных условиях, верно?

Даже после слов о таких деньгах он ничуть не удивился. Он точно слышал об этой цифре впервые, но настолько спокоен? Или просто не понимает ценность двух и двух десятых миллиарда долларов?

– Да, причина, по которой я попросил организовать встречу с вами, как раз и состоит в том, чтобы озвучить вам эти условия.

О Сэхён протянул ему заранее подготовленную папку, но Ли Чончхоль, лишь мельком взглянув на название, положил ее на стол.

– По какой причине инвестиционная компания решила податься в строительство? Финансы и инженерия совсем не выглядят подходящими друг другу.

– Этот план не инженерный проект. Какая-то часть инженерии, конечно, присутствует, но это совсем другой бизнес. Прошу вас рассмотреть его в позитивном ключе.

– Имеете в виду, что в случае положительного ответа вы вольете доллары в Корею?

– Да.

– Вольете, получите огромную прибыль, а затем увезете все деньги обратно в США?

Он говорил с улыбкой, но в его словах не было никакого дружелюбия.

Очевидно, что этот человек предвзято относился к американским инвестиционным компаниям. Он смотрел на «Миракл» так, будто это всего лишь средство, с помощью которого черноволосый иностранец собирается вывести корейское богатство за границу.

– Разве порядок не очевиден? Думаю, и «Аджин Групп» не сможет избежать подобного будущего, не так ли? Сначала нормализуете его работу, а потом поделите на части и продадите. Прибыль, конечно, отправится в США. Или я ошибаюсь?

– Нет, господин глава. Наоборот.

Как только я заговорил, глаза Ли Чончхоля сверкнули.

– Наоборот?

– Да, наш «Миракл» везет в Корею заработанные в США деньги. К текущему моменту наша компания получила огромную прибыль, вкладываясь в Dell Computer, Microsoft, голливудские фильмы, а также японский Softbank, и теперь приобрела на эти деньги «Аджин Групп». В какой-то степени нас можно считать прекрасными экспортерами.

– Юноша, кажется, твои шуточки зашли далековато. С какой стати вы экспортеры?

Для людей, живших в шестидесятые-семидесятые годы, слово «экспортер» было символом гордости и достоинства. А все потому, что именно экспорт послужил главной движущей силой, благодаря которой одна из беднейших стран мира смогла развиться до экономической державы.

Поскольку в Корее почти нет ресурсов, любому из нас с детства вбивали, что все, что у нас есть, – это кадры, а экспорт – единственный путь к выживанию.

Однако с губ парня, который просто ворочает деньгами, сорвалось слово высочайшего достоинства! Ли Чончхоль впервые показал свое недовольство.

– Разве процесс зарабатывания долларов нельзя назвать экспортом? Мы не продавали никакой продукции, но точно так же заработали валюту.

– Сейчас вполне может так показаться. Но что дальше?

М-да, какой же мнительный дядечка… Может, дело в том, что он раньше работал в разведке?

– Господин глава, если бы мы думали лишь о том, чтобы заработать, то просто сыграли бы на обменном курсе и удвоили свои средства. Даже если план, который я вам дал, будет реализован, трудно гарантировать двойную прибыль.